Где была вторая пуническая война. Историческое значение пунических войн

Рим и Карфаген

Тема 8: Карфаген.Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.). Вторая Пуническая война (218–201 гг. до н. э.). Третья Пуническая война (149–146 гг. до н. э.). Историческое значение пунических войн.

Карфаген

Карфаген был основан в 814 году до н. э. переселенцами из финикийского города Тира на плодородной земле северной Африки. Финикийцы славились как отважные мореплаватели и купцы. Карфаген был одним из богатейших и могущественных городов. В III веке до н. э. он являлся самой сильной державой западного Средиземноморья.

К семидесятым годам III века до н. э. Рим чувствовал себя уже достаточно окрепшим, чтобы помериться силами с великим Карфагеном, смотревшим на Рим свысока. Действительно, карфагеняне имели сильный флот, чего нельзя было сказать о римлянах. На суше же их силы оказывались равными. Карфаген имел хорошо обученную наемную армию. Римское ополчение состояло из граждан, для которых интересы города являлись их собственными.

Войны между Римом и Карфагеном получили название Пунических, т. к. римляне называли карфагенян пунами (пунийцами).

Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.)

В 264 году до н. э. из-за города Сиракузы началась долгая и изнурительная Первая Пуническая война. Рим заявил претензии на роль великой державы. Он выходил на мировую политическую арену.

Под давлением народного собрания римский сенат объявил войну Карфагену. Основной единицей римского войска в то время был легион. В период Пунических войн он состоял из 3000 тяжеловооруженных и 1200 легковооруженных воинов без доспехов. Тяжеловооруженные воины делились на гастатов , принципов и триариев . 1200 гастатов - это самые молодые воины, еще не имевшие семьи. Они составляли первый эшелон легиона и принимали на себя главный удар врага. 1200 принципов – средних лет отцов семейств формировали второй эшелон, а 600 ветеранов-триариев – третий. Наименьшей тактической единицей легиона была центурия . Две центурии объединялись в манипулу .

Основную часть карфагенской армии составляли солдаты, выставляемые зависимыми от Карфагена африканскими территориями, союзной Нумидией, а также нанимаемые в Греции, Галлии, на Иберийском полуострове, на Сицилии и в Италии. Все они, в сущности, были наемниками-профессионалами, жившими жалованьем и военной добычей. Если денег в карфагенской казне не было, то наемники могли заняться грабежом или поднять восстание. По качеству боевой подготовки армия Карфагена существенно превосходила армию Рима, однако требовала гораздо больше средств на свое содержание и потому значительно уступала своему противнику в численности.

Военные действия проходили главным образом на Сицилии и продолжались 24 года.

Сначала дела пошли успешно для Рима. Римляне старались морские сражения перевести в сухопутные, т. к. не любили моря и чувствовали себя уверенно лишь в рукопашном бою. В 247 году командование карфагенскими войсками в Сицилии принял талантливый полководец Гамилькар Барка. Он, пользуясь господством на море, стал нападать на италийское побережье и захватывать пленных из числа жителей союзных Риму городов, чтобы потом обменять их на находящихся в руках римлян карфагенских пленников. Только в 242 году, захватив корабль карфагенян, по его образу римляне выстроили себе небольшой флот в 200 кораблей и нанесли тяжелое поражение карфагенскому флоту в битве у Эготских островов. Карфагеняне потеряли 120 кораблей. После этого в 241 году был подписан мир. Согласно мирному договору, Сицилия уступалась Риму.

Первую Пуническую войну римляне вели плохо. Они выиграли скорее благодаря ошибкам карфагенян. Пробелы восполнялись энергией и твердостью римлян. Победа была неокончательной. Мир не мог быть прочным.

Вторая Пуническая война (218–201 гг. до н. э.)

Гамилькар Барка – главнокомандующий войском Карфагена – воспитал своего сына Ганнибала в ненависти к Риму. Мальчик вырос и стал отличным военным. В лице Ганнибала Карфаген получил гениального вождя. В 219 году до н. э. в возрасте 28 лет он был провозглашен главнокомандующим.

Поводом к началу новой войны послужила осада Ганнибалом союзного Риму города Сагунта на южном побережье Пиренейского полуострова. Карфаген отказался снять осаду. Римляне планировали высадиться в Африке, но их планы разрушил Ганнибал, совершивший беспримерный переход через Галлию и, казавшиеся неприступными, Альпы. Войско карфагенян неожиданно оказалось на территории Италии. Продвигаясь к Риму через Италию, Ганнибал расчитывал заключить союзы с местными племенами против Рима, но ему это не удалось. Большинство племен сохранили верность Риму. Путь по Италии для карфагенян был очень тяжел и утомителен: войско несло огромные потери.

Летом 216 года до н. э. карфагеняне захватили продовольственный склад римлян в укреплении вблизи города Канны. Ганнибал расположился здесь лагерем, надеясь, что противник попытается отбить склад. Римские легионы, действительно, двинулись к Каннам и остановились в 2 км от города. Римский полководец Варрон вывел войска в поле и сумел отразить атаку карфагенян. На следующий день командование римскими войсками принял Павел. Две трети армии он расположил на левом берегу реки Ауфид, а одну треть – на правом берегу. Ганнибал же всю свою армию развернул против главных сил римлян. Карфагенский полководец, как утверждает историк Полибий, обратился к войскам с короткой речью: «С победою в этой битве вы тотчас станете господами целой Италии; одна эта битва положит конец нынешним трудам вашим, и вы будете обладателями всех богатств римлян, станете повелителями и владыками всей земли. Вот почему не нужно более слов – нужны дела». Против 4-тысячной конницы римских союзников Ганнибал бросил 2 тысячи нумидийской кавалерии, а вот против 2 тысяч римских конников сосредоточил 8 тысяч единиц кавалерии. Карфагенская конница рассеяла римских всадников, а потом ударила с тыла по коннице римских союзников. Римская пехота потеснила наемных галлов в центре и попала под удар двух сильнейших ливийских крыльев. Римские легионы оказались в кольце. Финал битвы был плачевным для римлян.

Ганнибал так и не сумел взять Рим. Этому были причины. Во-первых, правительство Карфагена не очень хорошо относилось лично к Ганнибалу, во-вторых, карфагеняне воевали одновременно в разных провинциях (шли бои, например, на Сицилии), и Ганнибал не мог рачитывать на серьезную поддержку со стороны своего государства.

Около небольшого городка Зама в 202 году до н. э. пуны потерпели сокрушительное поражение. Войско Ганнибала обратилось в бегство. По утверждению Полибия, пунийская армия в битве при Заме потеряла 20 тысяч убитыми и 10 тысяч пленными, а римляне – 2 тысячи убитыми. Цифры карфагенских потерь кажутся многократно преувеличенными, но благоприятный для римлян исход сражения не вызывает сомнений.

В 201 году Карфаген вынужден был согласиться на унизительные условия мира. Весь военный флот в 500 кораблей пришлось передать в руки римлян. Из всех владений пунийцам осталась лишь небольшая территория, прилегающая к Карфагену. Теперь город не имел права ни вести войну, ни заключать мир без разрешения Рима и должен был в течение 50 лет выплатить контрибуцию в 10 тысяч талантов. В результате Второй Пунической войны Римская республика на шестьсот лет завоевала гегемонию в бассейне Средиземного моря. Поражение Карфагена было предопределено неравенством людских ресурсов. Ливийцы, нумидийцы, галлы и иберы, служившие в пунийской армии, значительно уступали в численности италикам. Военный гений победителя при Каннах был бессилен, равно как и превосходство карфагенских профессионалов над римскими ополченцами. Карфаген перестал быть великой державой и попал в полную зависимость от Рима.

Третья Пуническая война (149–146 гг. до н. э.)

По условиям мирного договора, составленного после окончания второй пунической войны, римляне имели право вмешиваться во все политические дела Карфагена. Во главе одной из комиссий Рима в Африку был поставлен Марк Порций Катон Старший. Увидив несметные богатства пунов, Катон заявил, что не сможет спать спокойно, пока Карфаген не будет разрушен окончательно. Римская армия быстро приготовилась к войне. Римляне предъявили жестокие требования пунам: выдать 300 знатнейших заложников и все оружие. Карфагеняне колебались, но все же выполнили требования. Однако римский консул Люций Цезорин заявил, что Карфаген должен быть срыт с лица земли, а новое поселение следует основать не ближе, чем за 14 верст от моря. Тогда в карфагенянах вспыхнула отчаянная решимость, на какую только были способны семиты. Решено было сопротивляться до последней крайности.

Почти два года простояла римская армия у стен Карфагена. Не только не было достигнуто никаких положительных результатов, но дух карфагенян только возрос. В 147 году до н. э. начальство над римлянами было поручено Сципиону Эмилиану, внуку Публия Корнелия Сципиона Африканского – героя Второй Пунической войны. Сципион прежде всего очистил армию от массы вредного сброда, восстановил дисциплину и энергично повел осаду. Сципион устроил блокаду города с суши и с моря, сделал плотину и преградил доступ в гавань, через которую осажденные получали все необходимое. Карфагеняне же прокопали широкий канал, и их флот неожиданно вышел в море.

Весной 146 года до н. э. римляне штурмом взяли Карфаген. Ворвавшись в город, они еще 6 дней испытывали жесточайшее сопротивление. Доведенные до крайности, карфагеняне зажгли храм, в котором закрылись, чтобы погибнуть в пламени, а не от рук врага. Бывшие владения Карфагена были обращены в римскую провинцию под названием Африка. Ею в дальнейшем управляли наместники. Население получило свободу, но было обложено податью в пользу Рима. Отдаленные провинции получили различные права в зависимости от их поведения в течение войны. Римские богачи хлынули в новую провинцию и стали собирать барыши, которые прежде шли в сундуки карфагенских купцов.

Третья Пуническая война не принесла славы Риму. Если в первых двух войнах боролись равные противники, то в третьей – всесильный Рим расправлялся с беззащитным Карфагеном.

Историческое значение пунических войн

Инициатором войн с Карфагеном стал именно Рим, жаждущий захватить как можно больше земель, а такая крупная держава, как Карфаген была для римлян «лакомым кусочком». Победа Риму досталась очень тяжело. В общей сложности войны длились около 120 лет. У римлян были талантливые полководцы. Они смогли создать неплохой военный флот, которого до начала Первой Пунической войны у Рима вообще не было. После трех изматывающих и кровопролитных Пунических войн, Рим захватил Карфаген. Оставшиеся в живых жители были проданы в рабство, а сам город – снесен с лица земли, и место, на котором он стоял, предано проклятью. Территории, принадлежащие Карфагену, были превращены в римские провинции. Рим стал единственным и полновластным хозяином Западного Средиземноморья и уверенно хозяйничал в его восточной части.

Вопросы и задания для самопроверки по теме 8.

1. Кем и когда был основан Карфаген?

2. По какой причине началась война между Римом и Карфагеном?

3. Охарактеризуйте Первую Пуническую войну.

4. Охарактеризуйте Вторую Пуническую войну.

5. Охарактеризуйте Третью Пуническую войну.

6. В чем заключается историческое значение Пунических войн?

Похожая информация.

219 г. ОСАДА САГУНТА.

Ганнибал, сын Гамилькара Барки, потребовал подчинения Сагунта, союзного Риму греческого города, единственного места в Испании к югу от Эбро, не признающего владычества Карфагена. Когда Сагунт отверг это требование, Ганнибал немедленно осадил его, понимая, что тем самым, возможно, вызовет войну с Римом: в традициях своего отца он мстил за поражение в Первой Пунической войне. Рим потребовал снятия осады и выдачи Ганнибала. Карфаген отказал; Рим объявил войну. После восьмимесячной осады Ганнибал взял Сагунт штурмом. Отныне его иберийская база пребывала в безопасности, и он был готов приступить к реализации своих далеко идущих и тщательно продуманных стратегических планов.

218 г. ПЛАН ГАННИБАЛА.

Чтобы римский контроль над морями не мог ему воспрепятствовать, Ганнибал задумал провести армию из Испании по суше - через Южную Галлию и Альпы в долину По. Он уже выслал туда представителей, чтобы обеспечить себе союзников в Трансальпийской и Цизальпинской Галлии, обеспечивая таким образом надежные линии коммуникаций, которые свяжут его с Испанией, и закладывая передовые базы в Северной Италии. Он планировал набрать подкрепления среди воинственных кельтских племен, ненавидевших Рим. Задавшись целью вынудить Рим к войне на два фронта, он начал переговоры и с Филиппом V Македонским. Около 20 тысяч человек под началом своего брата Гасдрубала он намеревался оставить в Испании, обеспечивая тем самым надежный тыл.

Ганнибал. Карфагенская монета

ГАННИБАЛ, один из величайших полководцев древности, несомненно, был выдающейся личностью. Он обладал также незаурядными способностями политического деятеля и дипломата. Намеченный им план борьбы с Римом был не только военным планом, но и политической программой, рассчитанной на использование противоречий между Римским государством и покоренными им италийскими общинами. Следует также отметить, что Ганнибал был прекрасным организатором и, по свидетельству древних историков, пользовался исключительным авторитетом и популярностью в своих войсках.

218 г. РИМСКИЕ ПЛАНЫ.

Консул Тит Семпроний во главе экспедиционного корпуса примерно в 30 тысяч человек на 80 кораблях должен был вторгнуться в Африку и атаковать Карфаген; консул Публий Корнелий Сципион со своим братом Гнеем Корнелием Сципионом должны были вторгнуться в Испанию, располагая армией численностью около 26 тысяч человек и флотом из 60 кораблей; претор Луций Манлий приблизительно с 22 тысячами человек должен был охранять Цизальпинскую Галлию, сдерживая беспокойных кельтов, пока консульские армии будут заняты карфагенянами. Римляне не подозревали о планируемом вторжении Ганнибала.

Март-июнь 218 г. ЧЕРЕЗ ПИРЕНЕИ.

Перейдя Эбро во главе примерно 90 тысяч человек, Ганнибал покорил страну, лежащую к югу от Пиренеев. Здесь он оставил сильный гарнизон и исключил из состава своей армии всех людей, непригодных к длительной полевой кампании. В Галлию он вошел менее чем с 50 тысячами человек пехоты, 9 тысячами конницы и примерно 80 боевыми слонами.

Июль-октябрь 218 г. ЧЕРЕЗ ГАЛЛИЮ.

Хотя в походе он и встретил некоторое сопротивление (особенно при переправе через Рону), однако в целом марш через Галлию благодаря великолепной предварительной подготовке оказался быстрым и легким. Узнав об этом движении, Сципион со своей армией в надежде отвлечь карфагенян высадился в Массилии (совр. Марсель). Но Ганнибал, чтобы избежать помех, уже свернул на север, вверх по долине Роны, планируя перейти Альпы в глубине страны, возможно, в Траверсетте. Отчаявшись перехватить Ганнибала, Сципион с малыми силами заспешил вдоль берега в Северную Италию, основную свою армию отправив под командованием брата в Испанию.

Октябрь 218 г. ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ АЛЬПЫ.

Хотя альпийские перевалы были уже занесены снегом, войско Ганнибала продвигалось вперед. Много людей и животных погибло изза холода, многие погибли, преодолевая неожиданно яростное сопротивление горских племен. Долины По Ганнибал достиг, располагая лишь 2 тысячами пехоты, 6 тысячами кавалерии и несколькими слонами.

Ноябрь 218 г. БИТВА НА ТИ3ЦИНЕ (совр. Тичино).

Ганнибал был настолько же поражен присутствием Сципиона, насколько римский консул - быстротой карфагенского наступления. Приняв команду над армией Манлия, потрепанной в закончившейся поражением недавней битве с галлами, Сципион кинулся навстречу Ганнибалу к реке Тицин - северному притоку реки Пад (совр. По). В сражении, большей частью ограниченном действиями кавалерии, римляне были разбиты, а Сципион ранен.

Битва на реке Треббия в 218 г. до Р.Х.

Декабрь 218 г. БИТВА ПРИ ТРЕББИИ (совр. Треббия).

Узнав о появлении Ганнибала, Семпроний морем, через Адриатику, перебросил большую часть своей армии из Сицилии в долину По, на соединение со Сципионом. Ганнибал, благодаря набору, проведенному среди галлов, увеличил свою армию до 30 тысяч человек, побудил Семпрония напасть, форсируя Треббию (вопреки совету Сципиона). В то время как сам Ганнибал контратаковал промокших римлян, небольшой отряд кавалерии и пехоты под командованием его брата Магона, спрятанный в лощине вверх по течению реки, ударил римлянам во фланг и в тыл. Из римской армии численностью 40 тысяч человек уцелело всего 10 тысяч прорвавшихся через карфагенский центр; остальные были перебиты. Потери Ганнибала, возможно, превзошли 5 тысяч человек.

218 г. ИСПАНИЯ.

Тем временем Гней Сципион высадился в Испании, севернее реки Эбро, и нанес поражение карфагенянам, пленив Ганнона и контролируя отныне весь регион между Эбро и Пиренеями.

Январь-март 217 г. ЗИМНИЕ КВАРТИРЫ В ДОЛИНЕ ПО.

Здесь Ганнибал дал отдохнуть своим карфагенянам и завербованным галлам, в то же время собирая информацию через свою, весьма эффективную, шпионскую сеть в Италии. Он узнал, что двумя новыми консулами, вступившими в должность 15 марта, были Гай Фламиний, располагавший приблизительно 40 тысячами человек в Арретии (совр. Ареццо), и Гней Сервилий, под командованием которого было около 20 тысяч человек в Арминии (совр. Римини). Консульские армии блокировали обе главные дороги, ведущие в Центральную Италию и на Рим.

Март-апрель 217 г. НАСТУПЛЕНИЕ В ЦЕНТРАЛЬНУЮ ИТАЛИЮ.

Совершая первый в истории сознательный обходной маневр, Ганнибал во главе примерно 40 тысяч человек совершил неожиданный переход через занесенные снегом Апеннинские перевалы севернее Генуи, прошел на юг вдоль морского берега и за четыре дня форсировал топкие болота в пойме реки Арн (совр. Арно), считавшиеся непроходимыми во время весеннего паводка. Поспешая дальше, он вскоре около Клусия (совр. Кьюзи) достиг дороги Рим - Арретий, и, таким образом, оказался между римскими армиями и их столицей. (Во время этого трудного марша Ганнибал вследствие инфекционного заболевания потерял зрение на один глаз.)

Битва у Тразименского озера в 217 г. до Р.Х.

Апрель 217 г. СРАЖЕНИЕ У ТРАЗИМЕНСКОГО ОЗЕРА.

Упрямый Фламиний, слишком поздно понявший, что его коммуникации перерезаны, скорым маршем двинулся на юг, ища битвы; ради скорости было пожертвовано даже безопасностью. Знакомый как с римской практикой, так и с характером своего противника, Ганнибал расположил всю свою армию в засаде там, где дорога проходила мимо Тразименского озера - в узком дефиле под нависающими скалами. Его легкая пехота была расположена в укрытии, на склоне горы, кавалерия спрятана за ней. На южном конце дефиле, перегораживая дорогу, он поставил тяжелую пехоту, остановившую здесь голову римской колонны. Когда вся армия Фламиния втянулась в шестикилометровое дефиле, Ганнибал приказал кавалерии закрыть северный его конец, а затем ударил легкой пехотой по восточному флангу римской колонны. Внезапность нападения обернулась для римлян паникой и разгромом. Около 30 тысяч римлян, включая самого Фламиния, были убиты или взяты в плен, остальные 10 тысяч рассеянными группами бежали через горы, чтобы известить Рим об ужасном поражении. Тем временем Ганнибал продолжил движение на юг, ища подходящую базу в Южной Италии,- он ожидал, что здесь к нему присоединятся города и племена, номинально считавшиеся союзниками Рима (но в действительности бывшие его вассалами).

НО ГАННИБАЛ не пошел на Рим, а направил свою армию через Умбрию и Пицен к побережью Адриатического моря. Он понимал, что взятие Рима требует длительной осады и что такую осаду рискованно вести, имея в тылу еще не завоеванную Италию. Кроме того, после удачного опыта с привлечением на свою сторону галлов он имел основание рассчитывать на поддержку, а может быть, и на восстание населения Средней и Южной Италии против власти Рима. Поэтому Ганнибал, опустошая на своем пути поля и хозяйства римских граждан, щадил владения италиков, а пленных из их числа отпускал без выкупа.

Май-октябрь 217 г. СЕНАТ НАЗНАЧАЕТ КВИНТА ФАБИЯ ДИКТАТОРОМ.

Поняв, что не может соревноваться с Ганнибалом на поле битвы, Фабий мудро решил избегать регулярных сражений, в то же время непрерывно тревожа карфагенян и замедляя их продвижение. Эта «тактика Фабия» вскоре заработала ему прозвище Кунктатора (т.е. Медлителя). Многими римлянами овладело нетерпение - им была знакома лишь традиция наступательной войны. Марк Мунций Руф, ближайший помощник Фабия, публично выражавший презрение этой тактике, был вознагражден сенатом статусом командира, равного диктатору. Ганнибал делал все, что мог, чтобы спровоцировать римлян на открытую битву, и неожиданно его усилия были вознаграждены при Геронии, где Мунций принял вызов. Ганнибал немедленно атаковал. От поражения Мунция спас лишь своевременный приход Фабия, армия которого представляла серьезную угрозу карфагенскому флангу. Ганнибал благоразумно отступил. Мунций мужественно признал свою ошибку и в дальнейшем неизменно оказывал Фабию лояльную поддержку.

СТАВШИЙ теперь во главе римских войск, пополненных новым набором, диктатор Квинт Фабий Максим учел опыт трех проигранных сражений. Сознавая, что карфагеняне сильнее римлян в полевой войне, в открытом бою, он перешел к тактике изматывания противника. Уклоняясь от решительных сражений с главными силами Ганнибала, он следовал за ним по пятам, нападал на отдельные отряды и, уничтожая продовольственные запасы, затруднял снабжение карфагенской армии. Однако эта тактика не пользовалась популярностью и поддержкой населения, в первую очередь крестьян, которым затяжная война и пребывание вражеской армии на территории Италии несли полное разорение.

Поэтому диктаторские полномочия Фабия Максима, прозванного Кунктатором (Медлителем), не были продлены, и в 216 г. консулами были избраны Луций Эмилий Павел и Гай Теренций Варрон. Варрон стал ярым сторонником решительного ведения войны и обещал положить ей конец в тот же день, как увидит врага.

217-211 гг. ИСПАНИЯ И АФРИКА.

Тем временем Публий Сципион с восьмитысячным подкреплением присоединился к своему брату в Испании. В последующие годы обоим Сципионам, как правило, сопутствовал успех. Им удалось вынудить Гасдрубала и Магона отступить с линии Эбро и склонить нумидийского царя Сифакса поднять восстание против Карфагена. Впрочем, вернувшийся в Африку карфагенский военачальник при поддержке нумидийского принца Массиниссы нанес Сифаксу поражение. Затем Гасдрубал с подкреплениями, включавшими нумидийскую конницу Массиниссы, вернулся в Испанию (212 г.), где за это время Сципион успел отвоевать Сагунт.

Апрель-июль 216 г. РИМ ГОТОВИТСЯ К РЕШАЮЩЕЙ БИТВЕ

Благодаря времени, выигранному Фабием, Рим собрал армию из 8 римских и 8 союзных легионов - 80 тысяч пехоты плюс 7 тысяч кавалерии - и послал ее на юг, в Апулию, чтобы под командованием двух новых консулов, Эмилия Павла и Теренция Варрона, искать битвы с Ганнибалом. Карфагенянин, у которого было 40 тысяч пехоты и 10 тысяч кавалерии, искал благоприятных условий для битвы. Хладнокровный и осторожный военачальник, Павел тщательно избегал случая предоставить противнику такую возможность, и некоторое время был в состоянии убеждать своего более порывистого коллегу Варрона следовать той же тактике. Командовали консулы поочередно, сменяясь каждый день. Стремясь ускорить дело, Ганнибал ночным маршем прошел в Канны, захватив римские провиантские склады и добившись контроля над зернопроизводящими областями Южной Апулии. Римская армия поспешила туда же; противники расположились на южном берегу реки Авфид (совр. Офанто) в укрепленных лагерях, отстоящих на 10 км один от другого.

Селение Канны в Южной Италиистало местом одной из классических побед в мировой военной истории. Эмилий Павел не хотел боя на широкой равнине, где конница Ганнибала имела бы явные преимущества. Но в тот день когда очередь командовать войском перешла к Варрону, тот сражение начал... Ганнибал одержал победу над римлянами. Имея меньшую по численности пехоту, но более сильную кавалерию, он расположил свои войска в форме полумесяца. Римские легионерышедшиев плотно сомкнутых боевых порядках, атаковали центр войск Ганнибала, отбросили их, но осуществить прорыв не смогли. По мере того как карфагеняне отступали, а римляне продвигалисьвсё глубже, Ганнибал провёл блестящий двойной охват; его кавалерия смяла правый и левый фланги римлян, захлопнула западню и атаковала римлян с флангов ис с тыла. Победа при Каннах принесла Ганнибалу славу о которой впоследствии мечтали многие полководцы: 45000 римских пехотинцев и 2700 всадников остались лежать на пле брани. Среди них консул Эмилий Павел, множество бывших высших магистратов и 80 сенаторов. Варрон с 50 всадниками сумел вырваться из окружения и бежать. 4000 пехотинцев и 200 всадников сумел сохранить 19-летний Публий Корнелий Сципион, будущий победитель Ганнибала.

Август-декабрь 216 г. ОТВЕТ РИМА

Никогда - ни до, ни после - не выживало государство, одно за другим потерпевшее столь сокрушительные поражения, как Рим на Треббии, у Тразименских озер и при Каннах. Когда известия о Каннах достигли Рима, там, конечно же, нашлось немного слабых сердец, но как народ римляне видели перед собой только одну цель: настойчиво добиваться победы. Сенат назначил диктатором Марка Юния Перу. Все физически здоровые люди, невзирая на возраст или род занятий, были мобилизованы. Главным полевым командиром стал Марк Клодий Марцелл, с двумя легионами немедленно выступивший на юг, чтобы поддержать уверенность союзников Рима в окончательной победе. Перейди союзники на сторону врага или просто устранись от военных действий - и ни доблесть, ни решимость Рима никогда не смогли бы возобладать над гением Ганнибала. Но большинство союзников осталось лояльными. Без осадного обоза Ганнибал был не в состоянии захватить Неаполь, гарнизон которого был спешно пополнен Марцеллом. Капуя, второй по величине город Италии, присоединился к Ганнибалу - равно, как и несколько маленьких городков Кампании, некоторые самниты и луканы. Однако колеблющиеся итальянские города были потрясены, когда под стенами Нолы Марцелл отразил великого карфагенянина в первой битве при Ноле. Небольшие подкрепления из Карфагена в этом году подошли поздно - вялая поддержка карфагенского сената, где в ту пору доминировал Ганнон, старый политический противник его отца, вкупе с римским превосходством на море делали невозможной присылку крупных подкреплений, которые могли бы позволить Ганнибалу атаковать сам Рим. Его критиковали за то, что он не пошел на Рим сразу после Канн. Но Ганнибал твердо знал, что без осадного обоза его собственная пестрая армия не имела шансов взять мощную крепость с гарнизоном в 40 тысяч человек. Соответственно, он сосредоточился на задаче создания базы в Южной Италии, в чем значительно преуспел, несмотря на солидарность итальянских городов с Римом.

215 г. НИЧЕЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В КАМПАНИИ.

Захватив большое число городов и крепостей, Ганнибал тем не менее не добился реального выигрыша. Рим располагал примерно 140 тысячами воинов (включая подразделения в Испании, Галлии и Сицилии); около 80 тысяч из них было сконцентрировано против сорока или пятидесяти тысяч воинов Ганнибала. Тем не менее, римляне, следуя новой политике, провозглашенной сенатом, избегали открытых сражений. Воспользовавшись благоприятной ситуацией, Марцелл вновь отразил наступление Ганнибала во второй битве при Ноле.

215-205 гг. ПЕРВАЯ МАКЕДОНСКАЯ ВОЙНА.

Хотя Ганнибал успешно договорился с Филиппом Македонским о заключении союза против Рима, результаты принесли ему разочарование.

214-213 гг. НЕРЕШИТЕЛЬНЫЕ ДЕЙСТВИЯ.

Рим теперь имел в строю более 200 тысяч солдат, от 85 тысяч до 90 тысяч которых осторожно наблюдали за Ганнибалом, способным теперь поддерживать численность своей армии в пределах 40 тысяч человек лишь путем набора равнодушных итальянцев. Он провел еще одно сражение с Марцеллом - ничего не решившую третью битву при Ноле, затем направился в Апулию, надеясь захватить портовый Тарент. Его брат Ганнон с 18-тысячной армией потерпел серьезное поражение при Беневенте от Тиберия Гракха, под командованием которого находилось 20 тысяч человек. Марцелл отправился в Сицилию, где одержал несколько побед над сиракузцами, объявившими себя сторонниками Карфагена, и над самими карфагенянами. Следующий год Ганнибал посвятил операциям против Тарента; Ганнон тем временем нанес поражение Тиберию Гракху в Бруттии (совр. Калабрия, 213 г.).

Штурм Сиракуз с моря. Конец III в. до Р.Х.
Морская самбука и кран Архимеда, с помощью которого поднимают нос корабля

213-211 гг. ОСАДА СИРА3КУЗ.

На протяжении года попытки Марцелла взять город штурмом оставались безуспешными, благодаря большому числу оборонительных орудий, блестяще сконструированных Архимедом. Возглавлял оборону искусный сиракузский военачальник Гиппократ. Наконец (212 г.) он сумел пробить себе путь во внешний город, приурочив атаку к празднику. Архимед был убит. Операция в Сиракузах длилась еще 8 месяцев - Марцелл одно за другим отвоевывал укрепления внутреннего города и цитадели и, наконец, одолел гарнизон приступом.

212 г. ТАРЕНТ И КАПУЯ.

Ганнибал захватил Тарент, но римский гарнизон удержался в цитадели. Тем временем римские консулы Квинт Фульвий Флакки Аппий Клавдий осадили Капую, где уже ощущался недостаток продовольствия. В ответ на призыв о помощи Ганнибал послал Ганнона освободить город. В хорошо укрепленном лагере под Беневентом Ганнон собрал большие запасы продовольствия, а потом искусным отвлекающим маневром спровоцировал римские армии уйти изпод Капуи. Припасы в осажденный город он доставил, однако, по сравнению с искусным карфагенским военачальником капуанцы действовали слишком неразворотливо. Пока он находился в экспедиции, собирая новые запасы продовольствия, Фульвий Флакк произвел удачную ночную атаку на лагерь Ганнона и захватил несколько тысяч капуанских фургонов и большое количество припасов. Было убито 6 тысяч карфагенян и 7 тысяч захвачено в плен. Ганнон спешно возвратился в Бруттий. Римляне возобновили осаду Капуи. Теперь Ганнибал во главе примерно 20 тысяч человек наступал от Тарента, и хотя у римлян в Южной Италии было более 80 тысяч человек, они оказались не в состоянии или не захотели предотвратить его марша на Капую.

212 г. ПЕРВАЯ БИТВА ПРИ КАПУЕ.

В битве под стенами города Ганнибал нанес консулам поражение. Чтобы отвлечь карфагенян от Капуи, они разошлись в разных направлениях, угрожая его крепостям в Кампании и Лукании. Ганнибал последовал за Аппием в Луканию, но был не в состоянии его поймать. Правда, в северо-западной части Лукании он встретил и истребил армию претора М.Центения Пенула - очевидно, на реке Силарида (совр. Селе). У Центения было около 16 тысяч человек, у Ганнибала - около 20 тысяч; сам Центений погиб, и только одна тысяча из его людей избегла смерти и плена. Тем временем консулы возобновили осаду Капуи, но поскольку город был теперь хорошо снабжен, Ганнибал вернулся на южный берег, где потерпел поражение при попытке завладеть Брундизием (совр. Бриндизи).

211г. ИСПАНИЯ.

Получившие подкрепление карфагенские армии Гасдрубала нанесли поражения братьям Сципионам в отдельных битвах в долине Верхнего Бетиса (совр. река Гвадалквивир); оба римских военачальника были убиты. Карфаген опять владел всей Испанией к югу от Эбро.

211г. ОСАДА И ВТОРАЯ БИТВА ПРИ КАПУЕ.

За зиму римляне закончили возведение осадных укреплений. Новые консулы, Публий Сульпиций Гальба и Гней Фульвий Центимал, с более чем пятидесятитысячной армией преграждали Ганнибалу путь с юга, в то время как проконсулы Фульвий и Аппий во главе шестидесятитысячного войска продолжали осаду. В ответ на новый призыв Капуи Ганнибал явился, ведя 30 тысяч человек; каким-то образом ему удалось избежать встречи с Гальбой и Центималой, и в тот момент, когда капуанский гарнизон предпринял вылазку, карфагенянин атаковал римские линии извне. Однако ему не удалось преодолеть сопротивления Фульвия и в конце концов он был вынужден отступить, Аппий же тем временем загнал капуанцев обратно в город.

211 г. ПОХОД НА РИМ.

В надежде, что угроза столице заставит все римские силы броситься на ее защиту и снять осаду Капуи, Ганнибал решил идти на Рим. Действительно, оба консула кинулись вслед за ним, а Фульвий увел часть сил из под Капуи, однако Аппий приблизительно с 50 тысячами человек продолжал осаду. Маневр Ганнибала был явной демонстрацией; вскоре он вновь направился на юг, то и дело тревожимый консульской армией, в то время как Фульвий вернулся принять командование под Капуей. На этот раз близкий к истощению город сдался - самый тяжелый удар из полученных до сих пор Ганнибалом в Италии.

210 г. РИМСКИЕ НАСТУПЛЕНИЯ.

Все еще стремясь избегать чего-либо похожего на открытое сражение непосредственно с Ганнибалом, римляне решили попытаться истребить его базу и источники снабжения. Но Ганнибал разгромил армию проконсула Фульвия Центимала во второй битве при Гердонии (совр. Ордоне). Центимал был убит. Вскоре после этого Ганнибал нанес поражение Марцеллу в битве при Нумистро.

Сципион Африканский

210-209 гг. ИСПАНИЯ.

После смерти Публия Сципиона римский сенат послал его двадцатипятилетнего сына, Публия Корнелия Сципиона, вошедшего в историю как «Сципион Африканский», принять командование в Испании. Он быстро восстановил римскую власть к северу от Эбро. Затем с армией в 27 500 человек он скорым маршем достиг Нового Карфагена (совр. Картахена), блокированного с моря римским флотом, и неожиданным приступом взял город (209 г.).

209-208 гг. ТАРЕНТ.

Хотя Рим был близок к банкротству, а народ Италии - к голоду из-за недостатка людей для работы в поле, однако у республики опять было 200 тысяч человек войска. Ганнибал мог собрать едва 40 тысяч - большей частью итальянцев; и, если не считать немногих ветеранов, боеспособность его армии была намного ниже, чем у римских легионов. Теперь он держался, ожидая подкреплений из Испании от своего брата Гасдрубала. Целью римлян был Тарент - главная база Ганнибала в Италии. Удивительно, что в цитадели римский гарнизон все еще не сдавался, снабжаемый с моря. В тяжелой двухдневной битве Ганнибал разбил Марцелла под Аскулумом, но опять оказался не в состоянии одержать решительной победы над своим наиболее упорным врагом. Тем временем Фабий Кунктатор (консул в пятый раз) благодаря предательству итальянских союзников Ганнибала взял Тарент. Поразительно, что, несмотря на эту потерю, Ганнибал оказался способен продолжать войну и держать в безвыходном положении значительно более многочисленные и более действенные армии римлян (208 г.). Но римляне, и в особенности Марцелл, отныне уже не страшились битвы с ним. Однако Марцелл в этом году попал в засаду и погиб.

208 г. БИТВА ПРИ БЕКУЛЕ; ИСПАНИЯ

После многочисленных маневров и отдельных стычек Сципион победил Гасдрубала в битве близ современной Кордовы, не нанеся, впрочем, карфагенянам заметного урона. Получив приказ Ганнибала отправить подкрепления в Италию, Гасдрубал двинулся в Галлию, почти оставляя Испанию Сципиону. В Галлии он провел зиму, давая отдохнуть своим людям и набирая пополнение.

Гасдрубал. Карфагенская монета

207 г. ГАСДРУБАЛ В ИТАЛИИ.

В начале года Гасдрубал перешел через Альпы, прибыв в долину реки По приблизительно с 50 тысячами человек, более половины которых составляли галлы. Известив брата о прибытии, он начал медленно продвигаться по направлению к Центральной Италии. Тем временем Ганнибал обрел достойного противника в лице деятельного консула Кая Клавдия Нерона. В битве при Грументе (совр. Сапонара) Нерон, под командованием которого находилось 42 тысячи человек, получил небольшой численный перевес над Ганнибалом (у которого, вероятно, было около 30 тысяч человек), но тем не менее не смог преградить карфагенянину путь на север в Канусий (совр. Каноса ди Пулья), где тот намеревался ждать известий от брата. Однако посланцы Гасдрубала попали в плен к Нерону. Римский консул теперь задумал блестящий план. Оставив большую часть армии противостоять Ганнибалу, он взял 6 тысяч пехоты и одну тысячу конницы - отборных из отборных - и со всей возможной поспешностью двинулся на север. Пройдя 400 км за 7 дней, он к югу от реки Метавр тайно присоединился к консулу М. Ливию Салинатору, противостоявшему Гасдрубалу в Северо-Восточной Италии.

207 г. до Р.Х. БИТВА НА МЕТАВРЕ.

Патрули Гасдрубала доложили о приходе римских подкреплений, и он решил ночью уйти от Метавра на более благоприятное место. Но итальянские проводники дезертировали, и в темноте армия заблудилась. Гасдрубал поспешно приготовился к битве, разместив свои наименее надежные части на левом фланге, за глубоким оврагом. Римские консулы сошлись с ним сразу после рассвета. Карфагенский правый фланг вскоре был занят тяжелым боем с легионами Ливия, тогда как находящемуся на римском правом фланге Нерону доступ к галлам преграждал овраг. Рассудив, что препятствие так же непроходимо и для карфагенян, Нерон вывел свои отряды из линии и быстро прошел позади остальной римской армии, выйдя в тыл правого фланга испанской пехоты. Внезапная атака с тыла совершенно деморализовала испанцев и, несмотря на героические усилия Гасдрубала, армия его впала в панику. Видя, что все потеряно, Гасдрубал намеренно въехал в римскую когорту, чтобы умереть, сражаясь. Карфагенская армия была безнадежно разбита: более 10 тысяч человек погибло, а остаток рассеян; римляне потеряли 2 тысячи человек. Сразу после битвы Нерон за шесть дней вернулся обратно в Южную Италию. Согласно легенде, первым известием, которое получил Ганнибал о прибытии его брата в Италию, была голова Гасдрубала, катапультированная в карфагенский лагерь. Он горестно отступил в Бруттий.

207-206 гг. ИСПАНИЯ.

Несмотря на решительное сопротивление Магона и Гасдрубала Гиско, Сципион быстро распространил свою власть на большую часть Испании. Высшей точкой кампании была битва при городе Илипе (или Сильпии) в Турдетании, где Сципион с 48 тысячами человек блестящим маневром решительно разгромил семидесятитысячное карфагенское войско (206 г.). Растянув центр своей армии в манере, несколько напоминавшей строй Ганнибала при Каннах, Сципион использовал это совершенно другим образом. Центр был оттянут, в то время как римский полководец предпринял успешное двойное окружение своими крыльями. С карфагенским правлением в Испании было покончено. Вскоре после этого Сципион осуществил смелый поход в Северную Африку, где заключил союз с Массиниссой - соперником Сифакса в споре за нумидийский престол.

206-204 гг. ГАННИБАЛ В БЕЗВЫХОДНОМ ПОЛОЖЕНИИ.

Ганнибал невероятным образом держался в Бруттии, невзирая на громадное численное превосходство римлян и низкое - по сравнению с римскими легионами - качество собственных войск. Единственным значительным военным событием среди множества отдельных вооруженных столкновений этого периода была затянувшаяся битва при городе Кротон (совр. Кротоне, 204 г.), где против него выступал Семпроний. В том же году его брат Магон с маленькой армией высадился в Лигурии. Тем временем Сципион был избран консулом (205 г.) и теперь готовил в Сицилии армию для вторжения в Африку.

Руины Карфагена. Всё что осталось от великой державы

204 г. ВТОРЖЕНИЕ В АФРИКУ.

В качестве проконсула Сципион отплыл из Лилибея с прекрасно обученной и великолепно экипированной армией, насчитывавшей около 30 тысяч человек, многие из них были ветеранами Канн и рвались восстановить свою честь. Он высадился близ Утики и осадил город. По всей вероятности, в одной из первых стычек этой кампании погиб брат Ганнибала, Ганнон. Подход большой карфагенской армии под командованием Гасдрубала Гиско и Сифакса вынудил Сципиона снять осаду и заложить у берега укрепленный лагерь. Было заключено перемирие, и обе армии отправились на зимние квартиры.

203 г. БИТВА ПОД УТИКОЙ (или Итикой).

Нарушив перемирие, Сципион неожиданно напал на карфагенский и нумидийский лагеря, предал их огню и, разгромив союзное войско, возобновил осаду Утики. Вскоре Гасдрубал и Сифакс набрали новую армию и здесь же, неподалеку от Утики, сошлись со Сципионом в битве на реке Баграде, закончившейся победой римлян и пленением Сифакса.

203 г. ВОЗВРАЩЕНИЕ ГАННИБАЛА.

В отчаянии карфагенский сенат начал мирные переговоры, одновременно отозвав в метрополию Ганнибала и Магона. Во время последовавшего перемирия Ганнибал отплыл из Италии во главе примерно 8 тысяч человек - в основном итальянцев, сохранивших верность своему чужеземному вождю. Еще с несколькими тысячами человек отправился в обратный путь и потерпевший поражение в Лигурии Магон, однако по дороге он скончался от ран. По возвращении полководца карфагенский сенат прервал мирные переговоры и помог Ганнибалу собрать вокруг ядра из итальянских ветеранов новую армию.

202 г. МАРШ НА ЗАМУ.

С армией, насчитывавшей около 45 тысяч пехоты и 3 тысячи кавалерии, Ганнибал направился в глубь страны, по всей видимости, стремясь отвлечь Сципиона от прилегающих к столице окрестностей, систематически разоряемых римлянами. Сципион последовал за ним. Войско Сципиона насчитывало 34 тысячи человек пехоты и 9 тысяч кавалерии (считая с присоединившимися к нему нумидийскими подкреплениями Массиниссы).

БИТВА ПРИ ЗАМЕ 202 г. до Р.Х.

Когда оба войска уже заняли позиции, Ганнибал, по некоторым данным, попробовал вступить со Сципионом в переговоры. Попытка оказалась безуспешной, и завязалась битва. Армия Сципиона была построена в обычные три линии, но с увеличенным расстоянием между линиями и манипулами в колонне, чтобы создать проходы, по которым могли быть пропущены карфагенские боевые слоны. Пехота Ганнибала также была построена в три линии - начиная с Канн, он многое начал заимствовать из римских строевой и тактической систем. Однако, за исключением итальянских ветеранов и немногих лигурийцев и галлов, вернувшихся с Магоном, большую часть его войска составляли необученные рекруты. Особенно слаба была кавалерия - род войск, который принес Ганнибалу едва ли все его блистательные победы, а значит, он был и не в состоянии применить свои излюбленные маневры.

Против атаки боевых слонов тактика Сципиона оказалась весьма эффективной, а римская и нумидийская конница погнали с поля кавалерию Ганнибала. Когда сошлась пехота, римляне быстро управились с первыми двумя карфагенскими линиями. Затем на резерв Ганнибала повели наступление триарии. Однако итальянские ветераны Ганнибала проявили удивительную стойкость -даже в момент, когда нумидийцы Массиниссы, прекратив преследование карфагенской кавалерии, ударили в тыл линии Ганнибала, тем самым решив исход битвы.

С немногими уцелевшими Ганнибал отступил в Карфаген. На поле боя осталось 20 тысяч мертвых карфагенян, и не меньше 15 тысяч попало в плен. Римляне потеряли около 1500 человек убитыми и, возможно, еще около 4 тысяч ранеными.

Битва при Заме в 202 г. до Р.Х. Последнее Сражение Ганнибала.

202 г. МИР.

Прося мира, карфагенский сенат вынужден был принять все условия Сципиона. Договор предусматривал передачу Риму военного флота и боевых слонов; Карфаген также принимал на себя обязательства без санкции Рима не начинать никаких военных действий и на протяжении следующих 50 лет выплатить контрибуцию в размере 10 тысяч талантов (около 300 миллионов долларов); нумидийский же престол от Сифакса переходил к Массиниссе.

ТАК окончилась Вторая Пуническая война, которая нанесла сокрушительный удар карфагенскому господству на Средиземном море и окончательно сломила его военно-политическую мощь. Для Рима победа в этой войне имела огромные последствия. Из крупного италийского государства Рим превращается теперь в могущественную рабовладельческую державу, которая после вытеснения Карфагена оказывается на положении безусловного гегемона всего Западного Средиземноморья.

Карта Второй Пунической войны 218-202 г. до Р.Х.

202-183 гг. ТРАГЕДИЯ ГАННИБАЛА

В первые послевоенные годы Ганнибал настолько преуспел в возрождении страны, что римляне обвинили его в подготовке к нарушению условий мирного договора. Вынужденный покинуть Карфаген, он присоединился к Антиоху III, но вскоре вновь оказался вынужден бежать, когда Антиох потерпел поражение от римлян. Преследуемый римлянами, он покончил жизнь самоубийством в Вифинии (183 г.).

НИКАКОЙ другой полководец никогда не встречался ни со столькими бедствиями, ни с таким ужасающим численным перевесом на стороне противника, как Ганнибал. Его поразительное умение вдохнуть в своих людей боевой дух, совершенство его тактического и стратегического мастерства и его свершения в войне против наиболее динамичной и воински действенной нации в мире побудили многих историков и военных теоретиков считать этого карфагенского полководца величайшим военачальником в истории. Однако объективность не позволяет поставить его выше Александра Македонского, Чингисхана или Наполеона; равно невозможно считать кого-либо из них существенно выше Ганнибала (комм. авт.).

Начало Второй Пунической войны

В продолжение целой зимы по завоевании Сагунта готовился к походу в Италию и двинулся с войском из Нового Карфагена, прежде тем римские послы, отправленные в Карфаген для объявления войны, успели вернуться в Рим. Он рассчитал очень верно, что римляне могут быть побеждены только в Италии. Их могущество опиралось преимущественно на итальянские города и земли, и как скоро отношения Рима к его итальянским подданным были бы поколеблены, он мог бы так же мало располагать своими силами, как и Карфаген в случай появления неприятельского войска в Африке и возмущения подвластных народов. Кроме того Ганнибал мог надеяться привлечь на свою сторону во Второй Пунической войне часть итальянцев, и таким образом не только ослабить силы Рима, но и обратить их против римлян. Для вторжения в Италию, Ганнибал должен был, вместо скорейшего и удобнейшего морского пути, избрать несравненно труднейший, берегом, через Галлию, так как в то время ни одна гавань на итальянском берегу не была доступна карфагенским кораблям. Еще зимою он несколько раз посылал начальников отрядов и послов в южную Галлию и Пьемонт, к различным галльским народам, для переговоров с ними о пропуске через их земли карфагенян и разведывания дорог и горных проходов через Альпы. При переходе через границу Испании, войско Ганнибала состояло, по словам историков, из 50 тысяч пехоты, 9 тысяч конницы и 37 слонов. Другое войско, в 15 тысяч, Ганнибал оставил под начальством своего брата Газдрубала в Испании, сверх того, 11 тысяч, под начальством Ганнона , расположились в Пиренейских горах для охранения их проходов.

Вторая Пуническая война началась переходом Ганнибала из Нового Карфагена через Испанию, южную Галлию и Альпы в Италию. Он принадлежит к величайшим предприятиям, известным истории. Переход этот через самые негостеприимные страны и владения полудиких, воинственных народов, предпринятый без карт и точного знания местностей, по которым приходилось идти, был счастливо совершен в пять месяцев. Уже в Испании войско Ганнибала было задержано некоторыми племенами восточной части полуострова, в одной части Галлии оно должно было пролагать себе путь оружием, а в Альпах ему пришлось терпеть от холодов и снегов, преодолевать страшные трудности перехода через горный хребет, чрез который тогда еще не было дорог, и в то же время сражаться с сильными горными народами, нападавшими на карфагенское войско и преследовавшими его. Мы не станем описывать этого начавшего Вторую Пуническую войну пути Ганнибала, потому что время изгладило все следы этого похода, да и самые свойства этих стран до того изменились, что ученые не сходятся в своих мнениях о местах, через которые проходили карфагеняне. В последнее время очень многие ученые занимались исследованиями пути Ганнибала через Альпы в начале Второй Пунической войны. Но до сих пор еще неизвестно, переходил ли он через малый Сен-Бернар, Мон-Женевр или через какой-нибудь другой проход французско-сардинских Альп. Трудности, с которыми был сопряжен переход карфагенян через земли враждебных народов в Испании, через Пиренеи, Галлию и альпийские снега и ущелья, можно лучше всего видеть из того, что Ганнибал в продолжение перехода от Пиринеев к Роне потерял 13 тысяч человек, а от Роны до итальянской подошвы Альп – 20 тысяч, и достиг Италии только с 26 тысячами, т. е. менее чем с половиною своего войска. Из взятых в поход слонов часть погибла во Франции и в Альпах, остальные в Верхней Италии.

Первые битвы Второй Пунической войны – при Тицине и Треббии

В Риме и не предполагали возможности перехода, предпринятого Ганнибалом, а с самого начала решились перенести Вторую Пуническую войну в Африку и Испанию. Один из консулов, Тит Семпроний Лонг , поплыл со 160 военными кораблями и 26 тысячами войска в Сицилию, чтобы оттуда произвести высадку в Африку, другой консул, Публий Корнелий Сципион , с 24 тысячами отправился морем же в Испанию, третье войско, состоявшее из 19 тысяч было послано под предводительством претора в Верхнюю Италию, для наблюдения за только что покоренными галлами. Сципион плыл, по обыкновенно древних, вдоль берегов и уже достиг Массилии (Марселя) в то самое время, как Ганнибал готовился перейти Рону. Узнав об этом, Сципион тотчас же отправился со своим войском навстречу неприятелю, чтобы воспрепятствовать его переправе, но не настиг Ганнибала, потому что карфагенский полководец, предуведомленный о приближении римского войска, ускорил свое движение и обогнал римлян на три дня пути. Гнаться за ним было невозможно; послав часть войска, под предводительством своего брата, Гнея Корнелия Сципиона , в Испанию, Сципион посадил остальное войско на суда и поспешил с ним в Верхнюю Италию, чтобы вместе с расположенным там отрядом напасть на карфагенян, как только они спустятся с Альп. Он встретился с Ганнибалом у низовьев Тицина , нынешнего Тичино. Оба полководца с нетерпением ожидали этого первого боя Второй Пунической войны: Сципион рассчитывал на него, чтобы удержать от союза с карфагенянами галлов, которые год тому назад через послов просили Ганнибала о вторжении в их землю, а Ганнибал желал вступить в сражение до прибытия к Сципиону подкреплений из Рима, чтобы тем легче одержать победу. Счастье благоприятствовало карфагенскому полководцу. В битве при Тицине он разбил римлян и заставил их отступить за реку По. Часть галлов тотчас же вступила в союз с карфагенянами.

Известие о начале Второй Пунической войны и о победоносном появлении карфагенского войска в только что завоеванной земле итальянских галлов распространило в Риме величайший ужас; сенат немедленно воротил назад посланного в Африку второго консула. Семпроний, находившийся еще в Сицилии, поспешно отправился со своим войском морем в северную Италию и, высадившись на берег, соединился со своим товарищем при реке Треббии . Сгорая желанием отличиться, он требовал боя. Второе большое сражение Второй Пунической войны произошло при реке Треббии и окончилось совершенным поражением обоих консулов, потерпевших огромную потерю убитыми. Победа в битве при Треббии доставила Ганнибалу возможность стать твердою ногою в Верхней Италии и побудила все галльские народы присоединиться к нему. Римский народ, пораженный известием о победе Ганнибала, не потерял однако энергии, а напротив того спешил вооружаться и готовиться к отпору. Сенат сформировал новое войско, выслал корабли для охранения берегов Сицилии, Сардинии и Италии, и устроил военные магазины в некоторых пунктах северной части Средней Италии.

Главные битвы Второй Пунической войны

Битва при Тразименском озере

Ганнибал со своей стороны также готовился энергично продолжать Вторую Пуническую войну. После своей второй победы, он расположился на зимних квартирах, решившись, с наступлением весны, вторгнуться как можно скорее в Этрурии. К этому особенно побуждали его отношения к диким галльским племенам, которые не желали подчиниться никакому порядку, не выказывали никакого сочувствия ко Второй Пунической войне, шедшей во имя совершенно чуждых им интересов, а еще менее были склонны продовольствовать карфагенское войско на своей земле и на собственный счет. Когда они стали выражать свое неудовольствие, Ганнибал принужден был удалиться, чтобы не лишить себя их помощи. Поэтому, еще до конца сурового времени года, он двинулся в Этрурию, куда римляне послали уже две армии, под начальством двух новых консулов: Гнея Сервилия Гемина и Гая Фламиния Непота (217 г. до Р. Х.).

В то время из Верхней Италии вели в Этрурию три дороги. Одна из них была для Ганнибала слишком далека, другую занимал Сервилий, третью Фламиний, и потому Ганнибал выбрал четвертый путь, через одну из самых нездоровых местностей Италии. Этот переход стоил ему больших потерь и сам он лишился от воспаления одного глаза, но зато встретился сначала с тем из консулов, победа над которым была легче и вдобавок встретил только его одного. Это был консул Фламиний, который, будучи народным трибуном, провел, в ущерб аристократам, закон о разделе земель сенонов . В продолжение всей своей жизни он был врагом знатных фамилий, постоянно отличался упорною борьбою с ними, и был обязан своим консульским достоинством только внушенному этой борьбой расположению к нему простого народа. Не имея дарований главнокомандующего, он не мог бороться с таким искусным полководцем Второй Пунической войны, как Ганнибал. Большая часть предводителей отрядов в римском войске принадлежала к знатнейшим фамилиям и, следовательно, на их безусловное повиновение воле главнокомандующего нельзя было рассчитывать. Кроме того, боясь, чтобы аристократы ауспициями и другими церемониями, вполне зависевшими от сената, не воспрепятствовали назначению своего заклятого врага главнокомандующим войском, Фламиний, при принятии консульского достоинства, пренебрег исполнением обычных религиозных обрядов и этим возбудил даже в простом народе неблагоприятные толки о себе и своем предприятии. Наконец Фламиний, человек в высшей степени горячий и нетерпеливый, должен был действовать против чрезвычайно хитрого и осторожного Ганнибала. Принимая во внимание все эти обстоятельства, мы поймем, что и третья крупная битва Второй Пунической войны окончилась страшным поражением римлян у Тразименского озера (Лаго-ди-Перуджия). Ганнибал совершенно окружил и истребил почти все войско Фламиния. Сам он с большею частью войска пал в битве при Тразименском озере , остальные римляне были взяты в плен (217 г. до Р. X.).

Квинт Фабий Максим Кунктатор

Одержав эту победу в расстоянии только нескольких переходов от Рима, Ганнибал все-таки не решился напасть на самый город; он знал хорошо силы римлян и понимал, что даже самый счастливый исход нападения не имел бы для него никаких выгодных последствий. Таким образом, вместо того, чтобы направиться к Риму, он пошёл продолжать Вторую Пуническую войну в Умбрию, а оттуда, через земли марсов, марруцинов и пелигнов, в Апулию, в Нижней Италии, чтобы, согласно своему плану, возбудить к войне против римлян покоренные ими итальянские народы. Римляне прибегли тогда к мере, которую употребляли только в самых крайних случаях: они избрали диктатора. Так как причиною всех несчастий римлян во Второй Пунической войне была излишняя горячность консулов последних годов, и теперь все зависело от уменья воспользоваться обстоятельствами, то римляне избрали диктатором престарелого, опытного и благоразумного Квинта Фабия Максима , прозванного впоследствии за свою чрезвычайную осторожность Кунктатором (т. е. медлителем). Он нашел верное средство обессилить Ганнибала: не вступая в открытый бой с своим противником, но постоянно следуя за ним, пользуясь каждым его неудачным шагом и стараясь лишить его войско продовольствия, Квинт Фабий Кунктатор утомил Ганинбала переходами. Тактика, принятая во Второй Пунической войне Кунктатором, поставила Ганнибала в самое затруднительное положение. Карфагенский полководец думал ослабить Рим рядом поражений и отторгнуть от него Италию. Фабий Кунктатор помешал ему осуществить этот план. Несмотря на все речи и прокламации, в которых Ганнибал уверял, что явился в Италию только для освобождения её от римского ига, итальянские народы не отпадали от Рима. Итак, Ганнибал до новой значительной победы над римлянами не мог ожидать приобрести себе союзников в Италии; но ни сам он, ни нетерпение римского войска не могли вынудить Кунктатора вступить в решительный бой скарфагенянами. Даже победа, одержанная в его отсутствии нетерпеливым начальником всадников Минуцием Руфом и увеличившая уверенность и нетерпение народа и войска, не поколебала твердо принятого имрешения. Через шестьмесяцев Фабий должен был сложить с себя диктаторскую власть, которая по римским законам не могла продолжаться более полугода; но сенат приказал двум консулам, принявшим от Кунктатора командование войсками, не отступать от системы бывшего диктатора. Так прошел, без решительной битвы, ещё почти год Второй Пунической войны, и римляне достигли цели, к которой стремились при избрании Фабия Кунктатора: Ганнибалу не удалось приобрести доверия итальянцев, он должен был рассчитывать только на собственные свои силы и, будучи поставлен в необходимость поддерживать войну грабежом, с каждым днем становился более и более ненавистным именно тем, которых хотел привлечь на свою сторону.

Вторая Пуническая война. Карта

Битва при Каннах

На следующий год (216 г. до Р. X.) консулами и начальниками войска были избраны Гай Теренций Варрон и Луций Эмилий Павел . Павел по своему характеру как нельзя более подходил к настоящему положению дел во Второй Пунической войне, напротив того выбор в консулы легкомысленного Варрона был важною ошибкою римлян. Римские войска были чрезвычайно усилены, для того чтобы дать наконец при первом удобном случай генеральное сражение; но на него можно было отважиться не иначе, как с большою осмотрительностью и только при самих благоприятных обстоятельствах. Войско обоих консулов состояло из 80 тысяч пехоты и 6 тысяч всадников, тогда как у Ганнибала было только 40 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы. Вникнув в тогдашнее положение дел и здраво обсудив их, Эмилий Павел не хотел легкомысленно подвергать опасности поражения последнее войско, которое с готовностью снарядила Италия, изнуренная частыми римскими наборами и продолжительными опустошениями Ганнибала. Он решился еще некоторое время продолжать Вторую Пуническую войну по системе Квинта Фабия. Но Варрон, не желая оставаться в бездействии во главе такого блестящего войска, требовал боя и тем наделал своему товарищу более хлопот, чем сам Ганнибал. Хитрый карфагенянин, всегда хорошо понимавший характер своих противников, сумел воспользоваться безрассудною дерзостью и неблагоразумием Варрона. Так как консулы ежедневно чередовались в главном начальствовании над войском, то Ганнибал и предложил римлянам бой в тот день, когда главнокомандующим был Варрон. Последний принял вызов. Эта четвёртая – и самая трагическая – битва Второй Пунической войны, происходившая в Апулии, при Каннах , в местности, очень удобной для действия карфагенской конницы, окончилась страшным поражением римлян. Ганнибал, конница которого была гораздо лучше и многочисленнее римской, расположил свое войско в битве при Каннах с удивительным искусством, прекрасно воспользовался разнохарактерностью составлявших его войско народов и разнообразием их вооружения и тем лишил римлян выгоды, которую могла им представить их вдвое многочисленнейшая пехота. У римлян в битве при Каннах пало более 50 тысяч, как в самом сражении, так и тотчас после него, множество умерло потом от ран и до 10 тысяч было взято в плен. Между убитыми находился и консул Эмилий Павел, не хотевший пережить этого несчастного дня и павший в битве с неприятелем. Товарищ, его Варрон избежал общей участи. Потеря Ганнибала в битве при Каннах простиралась до шести, а по другим источникам, до восьми тысяч человек.

Битва при Каннах сопровождалась всеми последствиями, которых только можно было ожидать от такого страшного поражения. Многие в самом Риме сочли, что теперь Вторая Пуническая война проиграна. Едва распространилась весть о победе карфагенян, как самниты и почти все народы и земли южной Италии отпали от римлян и предложили свои услуги Ганнибалу. Однако жестокий удар, постигший римлян при Каннах, не сломил их могущества. Ганнибал хотя и воспользовался своим счастьем, но все-таки остался чужим для народов полуострова; итальянцы не были связаны между собой никакими общественными узами, а на итальянских греков нельзя было полагаться, и день победы при Каннах принес карфагенскому полководцу более славы, чем выгод. С другой стороны, образ действий римлян в продолжении Второй Пунической войны, несмотря на испытанное ими несчастье, отличался тою же твердостью и спокойствием, которые не раз спасали их в минуты величайшей опасности. Собрав остатки своего войска, в числе 10 тысяч, они избрали для сформирования новых войск диктатора, призвали в ряды всю молодежь Рима и Лациума и, взяв из храмов издавна висевшие в них победные трофеи, вооружили ими 8 тысяч рабов. Чтобы успокоить простой народ и воодушевить к стойкому ведению Второй Пунической войны, римский сенат решился даже прибегнуть к жестоким, давно забытым человеческим жертвам и приказал зарыть живыми в землю на городской площади четырех пленных. Главное же средство к спасению заключалось в том, что римляне, после битвы при Каннах, не вступали с карфагенянами в открытый бой, но всячески старались отнять у неприятеля все средства к ведению войны, отыскивая в то же время в Сицилии и Испании новые силы для борьбы. Таким образом, в следующие годы Вторая Пуническая война приняла совершенно другой характер. Театром военных действий сделались Сицилия и Испания; в Италии же римляне не отваживались ни на один решительный шаг, утомляя Ганнибала незначительными стычками. Они всячески старались теснить и беспокоить его, жестоко наказывали отпадавшие и вновь покоряемые ими города и земли, а в тех из них, которые еще колебались, ставили свои гарнизоны, делая таким образом невозможными все попытки к восстаниям.

Вторая Пуническая война в Сицилии

В Верхней Италии и Сицилии Вторая Пуническая война тоже шла далеко не лучшим образом для римлян; только в Испании счастье благоприятствовало римскому оружию. В Верхней Италии претор, посланный дли покорения Цизальпинской Галлии, погиб вместе со всем своим войском, вскоре после битвы при Каннах, в Сицилии же римляне лишились своего верного союзника. При помощи сиракузского тирана Гиерона II , самого надежного союзника, какого когда-либо имели римляне, они отражали во время Второй Пунической войны все нападения карфагенского флота. Чтобы помочь римлянам хлебом и деньгами, Гиерон предложил им большую часть скопленных им сокровищ. Сын его, Гелон , старался напротив того разорвать тягостный союз с римлянами, который в сущности был подчинением, и склонился на сторону карфагенян. Ссора между отцом и сыном не имела еще никаких последствий, как вдруг оба они умерли один вскоре за другим, и в самый разгар Второй Пунической войны маленькое сиракузское государство досталось сыну Гелона, Гиерониму , рано развращенному юноше, который вступил на престол четырнадцати лет от роду (215 г. до Р. X.). Советниками молодого государя еще покойным дедом его были назначены три одинаково негодных и жестоких человека. Двое из них принадлежали к карфагенской партии, а третий, Трасон, был предан римлянам. Сам Гиероним нисколько не заботился о политике, занимаясь охотнее вещами совсем другого рода: он предавался чувственным удовольствиям, с самовластием деспота преступая всякое благоразумие, и искал только блеска и великолепия, между тем как его Дед жил почти частным человеком и не держал ни гвардии, ни двора. Составлявшие карфагенскую партию советники царя постарались прежде всего избавиться от Трасона и, обвинив его в заговоре, по ложному свидетельству одного преступника, удалили от участия в управлении. После того решили продолжать Вторую Пуническую войну в союзе с Ганнибалом, который отправил в Сицилию самых искусных послов. Двое из них, сиракузские уроженцы, Гиппократ и Эпикид , сумели приобрести огромное влияние на молодого царя, думавшего только об удовлетворении своих прихотей, женившегося на публичной женщине и окружившего себя самою подлою придворною сволочью. Они уговорили безрассудного юношу вступить в союз с карфагенянами и принять участие в войне, но на тринадцатом месяце своего царствования Гиероним был убит одним из своих телохранителей, который, совершив убийство, призвал сиракузян к восстановлению республики. Граждане последовали его призыву, но восстановление свободы было только поводом к беспорядкам и борьбе карфагенской партии с римскою. Несколько честолюбивых людей хотели воспользоваться этим и стать во главе правления, но возбудили восстание простого народа, в котором и правый и виноватый одинаково падали жертвами самой дикой ярости и жестокости. На окровавленных трупах водворилась – в самый критический момент Второй Пунической войны – бессмысленная демократия, которая, как и везде, повела к военному деспотизму. Наконец Гиппократ и Эпикид посредством новой кровавой революции достигли верховной власти и утвердили ее за собою при помощи простого народа и наемных войск.

Тотчас после смерти Гиеронима римляне послали в Сицилию против новой республики лучшего из всех своих тогдашних полководцев, Марка Клавдия Марцелла . Сначала он вступил в переговоры, но когда возвышение Эпикида и Гиппократа уничтожило всякую надежду на союз Сиракуз с Римом, Марцелл подступил с войском к городу и начал осаду (214 г. до Р. X.). Карфагеняне отправили на помощь Сицилии войска, и римляне впутались в новую тяжелую войну, одновременно с которой они должны были вести в Италии Вторую Пуническую войну с Ганнибалом и с присоединившимися к нему городами. Более года Марцелл тщетно осаждал сицилийские Сиракузы (214-212 до Р. X.) . Естественное положение города, его сильные и искусно расположенные укрепления и изобретения математика Архимеда, которому осада Сиракуз доставила бессмертную славу, – все это делало взятие города совершенно невозможным. Марцелл был вынужден снять осаду и, ограничившись одною блокадою, пытался взять город изменою, но его сношения с недовольными сиракузянами были открыты, и восемьдесят граждан, изобличенных в измене, заплатили за нее своею жизнью. Марцелл продолжал осаду Сиракуз еще целый год, без всякой надежды на успех, потому что не мог отрезать от города подвоза съестных припасов из Карфагена, и только новая измена и особенно счастливоестечение обстоятельств дали ему наконец возможность овладеть городом (212 г. до Р. X.), что заметно облегчило Риму ведение Второй Пунической войны. Сиракузы были отданы на разграбление солдатам, но не по жестокости и грубости римского полководца, а единственно из одной политики. Он велел щадить жителей, но многие из них, несмотря на его приказание, сделались жертвою разъяренных римских солдат. В числе убитых находился, к великому прискорбию Марцелла, и Архимед, который, независимо от своих военных качеств, отличался кротостью, благородным образом мыслей и любовью к наукам и образованию. Рассказывают, что когда римские солдаты ворвались в город, Архимед был до того углублен в свои математические занятия, что даже не заметил происходившего на улицах. Один из грабивших Сиракузы солдат ворвался в его комнату, в то самое время, когда ученый чертил на песке какую-то математическую фигуру. Математик только успел закричать солдату: «не затопчи чертежа», и в ту же самую минуту был заколот им. Добыча римлян при взятии Сиракуз, как уверяют, превосходила даже добычу, захваченную ими впоследствии в центре всемирной торговли – Карфагене. Завоевание Сиракуз важно не только как часть истории Второй Пунической войны, но и для истории искусств, потому что из этого города было привезено в Рим очень много художественных произведений. С падением Сиракуз покорилась римлянам и остальная часть Сицилии.

Вторая Пуническая война в Испании – Сципионы

В то самое время, как Сицилия была навсегда отторгнута от Карфагена, Вторая Пуническая война в Испании также приняла совершенно другой оборот. Гней Корнелий Сципион, при самом начале второй пунической войны, посланный с флотом и войском в Испанию, и брат его, Публий Корнелий Сципион, который на следующий год привел к нему вспомогательные войска, действовали чрезвычайно счастливо против карфагенян и их союзников, которыми командовали братья Ганнибала, Газдрубал и Магон . Еще в самом начале Второй Пунической войны Сципионы покорили всю страну между Пиринеями и рекою Эбро, утвердили господство римлян на море и, как сплою оружия, так и кротостью, миролюбием и великодушием, склонили многие племена к союзу с Римом. Целые шесть лет продолжалась в Испании кровопролитная война, как между самими туземцами, так и между римлянами и карфагенянами. Но мелкие подробности этой части Второй Пунической войны не входят в круг всеобщей истории, для которой важен только их результат. Римляне приобрели перевес на суше и на море, а успехи карфагенян спасти Испанию истощили все их средства, точно так же, как прежде Рим истощил свои силы в борьбе с Ганнибалом за Италию, а вследствие того Ганнибал не получал из Карфагена почти никакой помощи ни деньгами, ни кораблями, ни войском. В самый год покорения Марцеллом Сицилии, римлянам угрожала потеря всех их завоеваний в Испании. Положившись на своих союзников, оба Сципиона решились каждый на отдельное предприятие и, потеряв большую часть своих войск, сами лишились жизни. Неожиданным спасителем и восстановителем римского владычества в Испании явился всадник Марций , которого римское войско, по смерти обоих полководцев, избрало предводителем. Марций сделал более, чем можно было ожидать в таком затруднительном положении. Он не только остановил успехи карфагенян на испанском фронте Второй Пунической войны, но своими незначительными победами вновь пробудил в римлянах прежнюю самоуверенность, так что мог передать своему преемнику, присланному из Рима, хорошо дисциплинированное и бодрое войско.

Новый полководец, Гай Клавдий Нерон , не выказал однако в Испании тех талантов, которые обнаружил впоследствии, в борьбе с Ганнибалом. Поэтому римляне решились искать для продолжения Второй Пунической войны в Испании человека более решительного и предприимчивого и нашли его в сыне и племяннике обоих павших в Испании Сципионов. Главное начальство, над войсками в Испании было вверено 24-летнему юноше, Публию Корнелию Сципиону Старшему , приобревшему впоследствии такую громкую славу под именем Африканского . Несмотря на свою молодость, он уже соединял в себе все достоинства солдата и полководца с искусством народного оратора и обходительностью человека, который хочет возвыситься посредством народа. Он изучил военное дело в первых походах Второй Пунической войны и уже отличился в битве при Тицине спасением своего отца, а при Каннах – величайшим присутствием духа. Назначение его главнокомандующим в Испании было принято римским народом с криками радости (210 г. до Р. X.).

Прибыв на испанский театр Второй Пунической войны, Сципион решился ознаменовать свое появление делом, которое даже в случай неудачи должно было доставить ему великую славу, а именно внезапным нападением на Новый Карфаген. Карфагенские войска были расположены в отдаленных частях Испании, полководцы их действовали не единодушно и доверяли безусловно туземцам, от которых имели заложников в Новом Карфагене. Неожиданное взятие этого города римлянами во время Второй Пунической войны было двойною потерею для карфагенян: с одной стороны они были отрезаны от берегов, а с другой, овладев заложниками туземных племен, римляне могли побудить испанцев отложиться от Карфагена. Эти-то соображения и заставили, вероятно, Сципиона напасть на Новый Карфаген. Открыв этот план только своему другу, Гаю Лелию , начальнику флота, Сципион двинулся туда ускоренным маршем, и прежде чем слух о его приближении дошел до карфагенских отрядов, он уже стоял перед застигнутым врасплох городом. Открыв со стороны моря одно место, которое было по временам доступно, и сделав второй приступ, он овладел Новым Карфагеном. Город этот, заключая в себе все магазины, арсеналы и верфи карфагенских владений в Испании и служа средоточием всей торговли между Испаниею и Карфагеном, доставил победителям несметную добычу. Совершить это удачное предприятие, Сципион поставил своею главною целью отвлечь испанские народы от союза с Карфагеном и склонить во Второй Пунической войне на сторону Рима. Он обошелся с заложниками чрезвычайно дружелюбно и, послав часть их на родину, обещался отпустить и остальных, как только их соплеменники изъявят согласие на союз с Римом. Подобными мерами ему удаюсь привязать к себе многие из туземных племен, и вскоре часть их уже сделалась его союзниками. Приготовив таким образом завоевание Испании, Сципион направил все свои силы против карфагенских полководцев. Вступив в решительную битву с братом Ганнибала, Газдрубалом, Сципион нанес ему такое страшное поражение (летом 209 г. до Р. X.), что принудил его вскоре совершенно оставить Испанию и направиться через Пиренеи и Альпы в Италию, чтобы с теми войсками, которые ему удалось собрать, поспешить на помощь брату (208 г. до Р. X.). В следующие два года по удалении Газдрубала, Сципион, победив и остальных неприятельских полководцев, заставил их почти совершенно очистить полуостров, подавил два восстания испанских племен и подчинил большую часть страны римскому владычеству. Покоренные испанцы так удивлялись Сципиону, что после победы над Газдрубалом приветствовали его именем царя. Окруженный славою, далеко превосходившею славу других полководцев его времени, Сципион, осенью 206 г. до Р. X., оставил поприще Второй Пунической войны в Испании и с триумфом возвратился в Рим.

Вторая Пуническая война в Италии после битвы при Каннах

Несмотря на то, что множество итальянских народов перешло на сторону Ганнибала, положение его было оченьзатруднительно. Не получая никакого подкрепления из отечества, без всякой посторонней помощи, он сумел вести в Италии Вторую Пуническую войну целых тринадцать лет одними своими великими талантами о собственными силами, Этим онстяжал себе в глазах всех тех, которые судят о человеке по его заслугам, а не посчастью и успеху его действий, гораздобольшую славу, чем Александр Македонский завоеванием мира. От своих соотечественников, из Африки, Ганнибал во время Второй Пунической войны не получал почти никакого подкрепления. Только раз, тотчас после битвы при Каннах, пришло к нему вспомогательное войско в 4 тысячи человек, под предводительством Бомилькара ; все же другие предназначавшиеся ему в помощь войска и корабли были отсылаемы в Испанию в то самое время, когда уже готовились к отплытию в Италию. Даже Бомилькар был отослан в Сицилию, вскоре после своего отплытия в Италию. Что побуждало карфагенян оставлять без помощи своего великого полководца, остается для нас, несмотря на войну в Испании, совершенно непонятным. По общепринятому мнению, враждебная дому Барков партия, во главе которой стояла фамилия Ганнона , постоянно препятствовала посылки всякой помощи Ганнибалу; но такое сильное и продолжительное влияние Ганнонов во время Второй Пунической войны трудно согласить с постоянным начальством Ганнибала над войсками в Италии и двух его братьев в Испании. Для нас гораздо понятнее, почему Карфаген так слабо поддерживал Ганнибала на море: он не успел еще восстановить вполне своего флота, потерянного в Первую Пуническую войну. Ганнибал был вынужден сам выискивать средства для своих предприятий и поддерживать войну войною; но обстоятельства сложились так, что в продолжение стольких лет он мог вести ее лишь с величайшим трудом. Сначала большая часть итальянцев перешла на его сторону, но, несмотря на все свое раздражение против Рима, они скоро увидели все неудобство пребывания в стране чуждых им войск, которых должны были содержать на собственный счет, а римляне не замедлили воспользоваться этим неудовольствием. К тому же отношения италийцев к Ганнибалу во время Второй Пунической войны были совсем другие, чем отношения римских союзников к главному начальнику римского войска. Последние уже издавна привыкли к беспрекословному повиновению, между тем как карфагенские союзники находились к Ганнибалу в совершенно новых отношениях и, имея дело с чужеземным полководцем, понимали очень хорошо, что составляют его опору и что он до известной степени должен быть к ним снисходителен.

После битвы при Каннах, Ганнибал прошел продолжать Вторую Пуническую войну в Кампанию, где народная партия тотчас же отворила ему ворота Капуи. В этом городе и его окрестностях он расположился зимовать и тем причинил себе много вреда, потому что нравственная испорченность жителей городов Кампании заразила собою и его войска. Вследствие изнеженной и роскошной жизни в Капуе, они значительно ослабли в силах и в числе. В начале следующего года (215 до Р. X.) римляне выказали тот же самый такт в распознавании вещей и людей, который так часто виден в истории их государства. Им нужен был человек, который бы мог снова пробудить подорванный неудачами Второй Пунической войны дух войска. Они нашли такую личность в одном из преторов предшествовавшего года, Марке Клавдии Марцелле , который, после битвы при Каннах, действовал со своим небольшим отрядом чрезвычайно искусно и умно, а при вылазке из кампанского города Нолы отбил Ганнибала, нанеся ему большой урон. Дав Марцеллу 6 легионов войска, римляне возвели его в звание проконсула или вице-консула, а на следующий год утвердили его, в одно время с осторожным Фабием Максимом Кунктатором в звании консула и послали в Сицилию, где он командовал войском три года и покорил весь остров. По возвращении его в Рим они вновь избрали его консулом, по окончании консульства оставили проконсулом во главе отдельного войска, а по прошествии еще года снова избрали в консулы. Клавдий Марцелл оправдал возложенные на него надежды: уже в начале 215 г. до Р. X. он дал сражение, в котором разбил Ганнибала. В этом сражении карфагенский полководец впервые потерпел значительное поражение и лишился нескольких тысяч человек. Такое важное для Второй Пунической войны событие тем более ободрило римлян и возвысило славу Марцелла, что после битвы на сторону римлян перешло 1200 нумидийских и испанских всадников. На следующий год Марцелл несколькими смелыми предприятиями в Италии снова восстановил упавшее уважение к римлянам, между тем как в то же время ход Второй Пунической войны в Сицилии и Испании сделал бесплодными все успехи Ганнибала. В следующем 213 г. до Р. Х. в Италии не произошло ничего замечательного, потому что большая часть римского войска под начальством Марцелла, осаждала Сиракузы, а Ганнибал был преимущественно занят осадою Тарента. Оба города покорились в 212 г. до Р. X. своим неприятелям, но римский гарнизон все-таки удержал за собою Тарентскую крепость. В то время как Ганнибал употреблял все усилия, чтобы принудить ее к сдаче, римляне напали на Кампанию и начали осаду столицы её, Капуи . Ганнибал послал к ней на помощь одного из своих военачальников, Ганнона, который однако был отбит со значительным уроном. Тогда, чтобы заставить римлян снять осаду Капуи, Ганнибал двинулся сам в Кампанию. Он был так счастлив, что в короткое время почти совершенно уничтожил в Лукании и Апулии два римских отряда, один в 8, а другой в 18 тысяч, которыми командовали очень плохие полководцы. Обе эти победы заставили осаждавшее Капую римское войско принять ту тактику, которой прежде держался во Второй Пунической войне Кунктатор: с приближением Ганнибала они засели за укреплениями своего лагеря, не вступая в открытое сражение против карфагенского полководца. Ганнибал несколько раз пытался нападать на римлян, но ему не удалось выманить последних из их укрепленного лагеря.

Чтобы заставить их выйти оттуда и снять осаду города, Ганнибал решился напасть на самый Рим (211 г. до Р. X.). Он так же мало надеялся овладеть городом врасплох, как и взять его приступом, понимая, какими великими силами духа и воинскими способностями обладал римский народ, в котором каждое должностное лице было вместе с тем и военачальником, образовавшимся в школе войны, а каждый гражданин закаленным в боях воином. Поэтому, после битвы при Каннах, он отверг предложение своих полководцев продолжить Вторую Пуническую войну походом на Рим и в этом случае превзошел их благоразумием, хотя один из них Махарбал и упрекнул его в том, что, умея побеждать, он не умеет пользоваться победою. Когда Ганнибал приблизился со своим войском к Риму и в 3 тысячах шагов от него расположился лагерем, в городе распространился панический страх, который не заставил однако римлян ни решиться на сражение, ни снять осаду Капуи. Сенат велел только отрядить от тамошнего корпуса 15 тысяч лучшего войска, и по соглашению с обоими консулами принял нужные миры к обороне. Рассказывают даже, что в то время случайно производилась продажа с аукциона части того поля, на котором расположился лагерем Ганнибал, и что цена земли нисколько не понизилась от этого. Если этот факт и справедлив, то он мог быть вызван искусственно сенатом, как средство успокоить граждан, страх которых, при появлении Ганнибала, уже достаточно доказывается вошедшим в пословицу выражением (Ганнибал перед вратами города). Рассказывают еще, будто Ганнибал, узнав о приведенном факте, велел продать с аукциона своим солдатам имущество римских менял. Но этот рассказ годится только в собрание анекдотов, если только карфагенский полководец не хотел пошутить таким образом над хвастовством римского сената. Ганнибал запасся продовольствием только на 10 дней и, увидав, что цель его появления перед стенами Рима не достигнута, воротился возобновить Вторую Пуническую войну в Кампании, а оттуда отправился в Луканию и Бруттий. Обессиленная голодом Капуя принуждена была сдаться римлянам и за свое отпадение и упорство была наказана ими самым жестоким образом. Семьдесят знатнейших граждан были казнены, триста других заключены в темницу, остальные проданы в рабство или рассеяны по латинским городам; самый город был вновь заселен отпущенниками и другими простолюдинами и отдан под неограниченную власть префекта, а его обширная и плодоносная территория обращена в государственную собственность.

В продолжение следующих трех лет Второй Пунической войны (210 по 208 г. до Р. X.), как Ганнибал, так и римляне напрягали все усилия, чтобы выйти из своего затруднительного положения. Римляне, выставившие около двадцати пяти легионов, должны были, теряя множество людей, производить постоянные наборы; война ложилась тяжелым временем на них самих и на их итальянских подданных, и, казалось, приближалась минута, когда последние откажутся доставлять римлянам средства к ведению войны. С другой стороны, и Ганнибал, у которого оставалось уже очень немного войска, только с большим трудом мог держаться между итальянцами, потому что римлянам удалось различными средствами снова переманить на свою сторону часть его союзников, и многие города, занятые карфагенянами, выдали их неприятелям. В продолжение этих трех лет римским главнокомандующим во Второй Пунической войне оставался Клавдий Марцелл; разбитый несколько раз Ганнибалом, по-прежнему остававшимся непобедимым в открытом поле, он однако иногда одерживал верх и над ним. Марцелл не только поддерживал честь римского оружия, но и способствовал более всех других римских полководцев постепенному отпадению от Ганнибала большей части занятых им в Италии городов и земель. В 208 г. до Р. X. Клавдий Марцелл был убит, благодаря одной из тех мастерских стратегических диверсий, с помощью которых Ганнибалу всегда удавалось превосходно пользоваться характером неприятельских полководцев. Поставленный в пятый раз во главе войска в качестве консула, Марцелл, горя нетерпением сразиться с неприятелем, был наведен Ганнибалом на засаду и увлек за собою товарища своего Криспина. Безрассудно отважившись вступить в бой, он был убит, а его товарищ смертельно ранен.

Поход Газдрубала в Италию и битва при Метавре

Несмотря на то, что смерть Марцелла была для Ганнибала большим счастьем, Вторая Пуническая война складывалась теперь неудачно для него. Имея весьма ограниченное число союзников, он терпел недостаток в деньгах и военных припасах и со своим, относительно малочисленным войском, едва мог держаться в Италии. Все это заставило его вызвать к себе из Испании брата своего Газдрубала. Газдрубал отправился в Италию тем же самым путем, которым десять лет тому назад шел Ганнибал, и прошел через Галлию и Альпы гораздо скорее и с меньшими трудностями. Узнав о приближении Газдрубала, римляне сосредоточили все свои силы, чтобы предотвратить возможный роковой поворот Второй Пунической войны. Они довели Италию почти до отчаяния и только с трудом и самыми жестокими мирами навербовали свои войска. Весною 207 г. до Р. X. Газдрубал явился в Верхней Италии. Римляне немедленно отправили против него одного из своих консулов, Марка Ливия Салинатора , в то время как другой, Гай Клавдий Нерон , должен был направиться в Нижнюю Италию, чтобы занять Ганнибала и помешать ему соединиться с братом. Клавдий Нерон неутомимо преследовал карфагенского полководца и не только достиг предположенной цели, но своею смелостью предотвратил даже опасность, грозившую со стороны Верхней Италии. Ему удалось перехватить письмо Газдрубала, в котором последний просил брата двинуться на соединение с ним в Умбрию. Клавдий Нерон тотчас решился выйти незаметно с частью своего войска из лагеря, отправиться форсированным маршем в Умбрию, соединиться там с своим товарищем и, сосредоточив против неприятеля превосходные силы, разбить одного брата прежде, чем другой успеет получить известие о его прибытии. Этот смелый шаг римского консула решил исход Второй Пунической войны в Италии. Выйдя ночью из лагеря с 7 тысячами отборных солдат, Клавдий Нерон невероятно быстро достиг умбрийского города Сены, вблизи которого были расположены войска Марка Ливия и Газдрубала. Приблизившись к ним очень осторожно, он вступил в римский стан, незамеченный неприятелем. Чтобы карфагенский полководец не догадался о его прибытии, Клавдий не приказал раскидывать ни одной новой палатки, но разместил свое войско по всему лагерю. Однако Газдрубал не был обманут этою хитростью. Еще в Испании он заметил, что, когда в римском лагере находились два военачальника равного звания, вечерняя заря игралась два раза. Поэтому, он в первый же вечер догадался о прибытии Клавдия Нерона, но и самая эта догадливость была гибельна для Газдрубала и его отечества. Не будучи в состоянии объяснить неожиданного появления другого консула иначе, как поражением Ганнибала, он думал спасти свое войско и судьбу Второй Пунической войны быстрым отступлением, но был настигнут римлянами и вынужден дать сражение, которого мог бы избежать еще несколько дней, оставаясь в лагере до получения известия от Ганнибала или до прибытия его самого.

Это важное сражение, происходившее при реке Метавре , близ нынешнего Фоссомброне, окончилось поражением карфагенян. Как в расположении своих войск, так и в управлении ходом битвы Газдрубал выказал себя искусным полководцем и уже одерживал в битве при Метавре верх, как вдруг совершенно необыкновенное движение Клавдия Нерона вырвало у него из рук победу. Газдрубал пал на поле битвы, сделав все, чего можно требовать от искусного полководца в подобном положении; войско его было совершенно истреблено: пятьдесят шесть тысяч легло на месте, остальные пять тысяч взяты в плен. Римляне купили победу при Метавре потерею 8 тысяч человек. Битва при Метавре предопределила итог Второй Пунической войны. В первую же ночь после сражения Клавдий Нерон отправился назад в свой собственный лагерь и совершил этот поход еще скорее, пройдя 45 немецких миль в шесть дней. Таким образом, он был в отсутствии всего 14 дней. К счастью для римлян, Ганнибал в продолжение всего этого времени и не подозревал о происходившем. Если б движение Клавдия Нерона было ему известно, он поспешил бы за консулом или постарался бы овладеть его лагерем. Итак, не ум Клавдия Нерона и не храбрость римлян решили исход Второй Пунической войны, а сама судьба, которая, казалось, хотела исходом битвы при Метавре возвысить Рим и унизить Карфаген. Она, по выражению Эсхила , сломала коромысло весов и наклонила чашу. Предание говорит, что Клавдий Нерон, подобно какому-нибудь новозеландцу, послал отрубленную голову Газдрубала его брату, и что, взглянув на нее, Ганнибал воскликнул: «Я узнаю в этой голове судьбу Карфагена». Справедлив ли этот анекдот или нет, но во всяком случай достоверно, что, после потери Испании и Сицилии, уничтожение при Метавре значительного карфагенского войска должно было разрушить все надежды Ганнибала, тем удивительнее, что, сосредоточив все свои силы в самой южной части Италии, он вёл Вторую Пуническую войну ещё целые четыре года и в продолжение всего этого времени не только находил возможность пополнить свое войско, но и содержать его в этой очень небогатой средствами стране. Если бы нас спросили, в какую эпоху Второй Пунической войны Ганнибал представляется нам наиболее великим: тогда ли, когда он покорял Испанию и прокладывал новый путь через землю диких галлов, взбирался на недоступные войску Альпы, проходил Италию и грозил самому Риму, или в то тяжелое время, когда он, по смерти своего брата, оставленный всеми, в продолжение четырех лет держался в углу Италии, и, отозванный в Африку, должен был видеть, как одна битва при Метавре уничтожила все плоды его побед, – мы, не задумавшись, укажем на последнюю эпоху. Тот, кто не падает в несчастии и даже в ту минуту, когда против него вооружается сама судьба, кто твердо стоит до конца и смело расстается с жизнью, тот кажется нам высшим идеалом человечества.

После битвы при Метавре Ганнибал воротился в Бруттий и с этого времени ограничился во Второй Пунической войне только оборонительными действиями, тщетно ожидая помощи из Карфагена. Римляне не нападали на него; довольствуясь наблюдением за ним, они наказали в это время все отпавшие от них народы, довершили покорение опустевшей Италии и в 206 г. до Р. X. подчинили себе луканцев, последних союзников карфагенского полководца. Летом следующего года в Верхней Италии появился с 14-тысячным вспомогательным войском брат Ганнибала, Магон, но несмотря на то, что к нему прибыло вскоре еще около 7 тысяч человек, он не мог ни предпринять ничего важного, ни соединиться со своим братом, находившимся на противоположном конце Италии.

Сципион переносит Вторую Пуническую войну в Африку

Римляне же решились перенести Вторую Пуническую войну в Африку и тем заставили Ганнибала и Магона покинуть Италию для защиты своего собственного отечества. Борьба в Африке, окончившая через 17 лет кровавую Вторую Пуническую войну между Римом и Карфагеном, находится в тесной связи с характером и семейными отношениями Сципиона Старшего. Положение этого человека в истории римского народа совершенно новое явление, и только подробное его исследование может указать нам настоящие его причины и объяснить то огромное влияние, которое имел характер Сципиона на окончание Второй Пунической войны и следовавшие за нею события внешней и внутренней истории Рима. Со времен Сципиона Старшего и отчасти также с появления на политическом поприще Марка Клавдия Марцелла, не уступавшего Сципиону кротостью, образованием и военными талантами, между римлянами становится заметным то влияние, которое необходимо должны были иметь на них знакомство с греками и распространение римского государства за пределы Италии, Почти до Первой Пунической войны римляне имели дело только с итальянцами и потому, для управления своим государством, не нуждались ни в чужеземной правительственной мудрости, ни в чужих обычаях, и вполне могли довольствоваться своим древним, национальным военным искусством и правоведением. Но, когда они вступили, в Нижней Италии и Сицилии, в постоянные сношения с утонченными греками, их природные условия и одна сила оказались недостаточными, и римляне почувствовали потребность в более кротких нравах и греческой науке. Это более утонченное образование и соединенные с ним искусства и нравы привились только в немногих семействах, как например в фамилиях Марцелла и Сципиона. Но этим немногим лицам противилась остальная, большая часть римской аристократии, так что для поддержания и увеличения своего значения в государстве, они должны были обратиться к народу и всеми мерами стараться о приобретении популярности. К этому присоединилось еще то обстоятельство, что вследствие причиненного Второй Пунической войной и завоеваниями неравномерного распределения богатств некоторые фамилии, а в числе их род Сципиона, сильно возвысились над остальною частью аристократии. За годы Второй Пунической войны сенат мало-помалу разделился на покровителей и покровительствуемых, и таким образом аристократия сохранилась только по виду, в действительности превратившись в олигархию. Если одна какая-нибудь часть этой олигархии хотела противодействовать другой, она должна была искать опоры в народе, или, другими словами, обращаться к демагогии, столь обыкновенной в демократических государствах Греции, но до того совершенно чуждой Риму.

Вот те отношения, которыми обусловливались образ действий и значение Сципиона Старшего и его фамилии во время Второй Пунической войны и в первые годы после неё. Сципион был первый римлянин, который путем демагогии достиг почти той монархической власти, какою пользовались в Афинах Перикл и другие государственные деятели. По примеру Сципиона шли тайно тою же дорогой и другие аристократы Рима, пока Марий не пошел по ней совершенно открыто, а Цезарь не достиг этим путем единодержавия. Уже и прежде семейство Сципиона имело значительное влияние на государственные дела, разделяя его со многими другими родами; но с начала Второй Пунической войны оно возвышается над всеми прочими аристократическими фамилиями Рима. С этого времени Сципионы надолго овладевают почти всеми высшими должностями и в большей части случаев становятся во главе важнейших государственных предприятий. Уже в самом начале Второй Пунической войны два первых сражения были даны Ганнибалу одним из Сципионов. Несмотря на их несчастный исход, Сципиону вместе с его братом было поручено продолжать Вторую Пуническую войну в Испании, и оба они в продолжение нескольких лет командовали там римским войском. Когда собственная неосторожность Сципионов погубила и их самих, и войско, на место их был назначен не тот, кто спас остатки армии, но сначала человек такой же знатной фамилии Клавдиев, а вслед за тем опять член фамилии Сципионов, Сципион Старший Африканский, несмотря на то, что ему было всего 24 года. Конечно, этот юноша имел заслуги, но его главная заслуга состояла в том, что он принадлежал к одному из знатнейших и могущественных родов. Его первое появление в Испании совершенно походило на начало общественной деятельности Алкивиада в Афинах. В продолжение всего пребывания Сципиона на полуострове, он походил скорее на царя или владетельного князя, чем на гражданина и должностного человека республики. Его подвиги на испанском театре Второй Пунической войны доставили ему сочувствие и доверие народа в Риме. Но еще более сделало Сципиона идолом народа уважение последнего к его фамилии и его льстивое, утонченное и рассчитанно-дружеское обращение с ним. Этими качествами он был обязан греческому образованию, усвоенному им вместе с греческими привычками.

В 206 г. до Р. X. он возвратился в Рим при радостных кликах народа, с твердым намерением искать консульства и перенести Вторую Пуническую войну в Африку. Уважению, которым пользовался Сципион, завидовали многие из его врагов, принадлежавших к древней аристократии; они боялись его, как демагога и человека с безграничным честолюбием. Но вражда их еще более, чем заслуги Сципиона, способствовала тому, что народ предпочел его всем прочим соискателям и избрал консулом. Так как Сципион намеревался сделать театром Пунической войны Африку, то враги его устроили, что товарищем его был назначен человек, который, будучи верховным жрецом (pontifex maximus) не мог, по римским законам, оставлять Италию. Большинство сената, предписывавшего консулам образ действия, высказывалось решительно против намерения Сципиона, но было вынуждено уступить преобладанию этого человека и его фамилии. Сенат позволил ему отправиться в Сицилию, а оттуда, с флотом и войском, которое он успеет собрать по личному своему влиянию, переправиться в Африку. Только этого и нужно было Сципиону. Его родственные связи, влияние на народ и покровительство, которое он и члены его фамилии могли оказывать не только отдельным лицам, но даже целым покоренным государствам, доставляли Сципиону гораздо больше могущества, чем звание консула. Едва явился он в Сицилии, как по одному его призыву стали стекаться к нему со всех сторон толпы охотников вести Вторую Пуническую войну на африканском континенте, а покоренные итальянские государства поспешили снарядить и отдать в его распоряжение свои корабли.

В Испании Сципион имел сношения с двумя нумидийскими владетелями и основывал на этом план своего африканского похода. Нумидийские народы, находившиеся в вассальной зависимости от Карфагена, и их предводители, подобно всем номадам, живущим грабежами, не имели никакого понятия о чести и совести. Сципион расположил к себе нумидийского владетеля Масиниссу , отличавшегося храбростью, удивительными способностями и честолюбием, и когда племянник последнего попал в плен к римлянам, Сципион богато одарил пленника и отослал его к дяде, выказав при этом свою прямоту, отвагу и вообще некоторое сходство в характере с Масиниссою, которое необходимо должно было привлечь нумидийского владетеля на его сторону. Через несколько времени Масинисса встретился с Сципионом в Испании и обещал ему отстать порвать поддерживаемый им до тех во Второй Пунической войне союз с Карфагеном. Другой нумидийский владетель, Сифакс , был человек низкий, руководившийся одними подлыми побуждениями. Его Сципион привлек на свою сторону лестью и возбуждая его корыстолюбие. Полагаясь на гостеприимство, которого не нарушают самые коварные номады, Сципион отправился без вооруженной свиты в Африку, к Сифаксу, встретился при его дворе со своим бывшим противником на испанском фронте Второй Пунической войны, Газдрубалом, сыном Гискона, и даже разделил с ним обед и ночлег, чтобы такою мнимою доверчивостью привлечь к себе нумидийского владетеля. Этою мастерски рассчитанною, льстивою и притворною дружбой Сципион вполне достиг своей цели: Сифакс заключил с ним союз, но карфагеняне снова привлекли его на свою сторону, прибегнув к средству, которое точно также было рассчитано на его корыстолюбие и чувственность. Сифаксу еще прежде нравилась прекрасная дочь Газдрубала, Софонисба , уже давно помолвленная за Масиниссу; карфагенский сенат отдал ее, без ведома ея отца, за Сифакса. Говорят, что Софонисба, несмотря на любовь к Масиниссе, согласилась на этот брак из патриотизма. Масинисса решился отомстить за оскорбление и воспользовался этим поводом к отпадению во Второй Пунической войне от Карфагена. Но, что не один этот поступок карфагенян побудил его к союзу с римлянами, видно из того, что он еще прежде заключил условие с Сципионом. Лишь только римляне высадились на африканский берег , как к ним присоединился Масинисса. Он был очень полезен Сципиону, потому что карфагеняне и Сифакс выставили такое многочисленное войско, что без его помощи Сципиону было бы очень трудно справиться с врагом в открытом поле.

Перед последнею решительною минутою Второй Пунической войны положение Рима и Карфагена было почти одинаково. Магон и Ганнибал находились на римской территории, а Сципион на карфагенской; оба государства опирались преимущественно на покоренные ими народы, и каждое из них вступило в союз с подданными другого. Сципион склонил к отпадению Масиниссу, Магон возбуждал в Этрурии заговоры, грозившие опасностью Риму. Поняв всю затруднительность своего положения римляне, по окончании консульства Сципиона, приняли никогда неслыханное до тех пор решение оставить Сципиону начальство над войском до окончания Второй Пунической войны, а товарищу его поручили в Этрурии аресты и следствия. Мира эта заставила главнейших заговорщиков бежать из Италии и помешала осуществлению их замысла. В продолжение всего своего консульства и большую часть следующего года (204 до Р. X.) Сципион был занят приготовлениями к войне и только в конце лета 204 г. до Р. X. переправился в Африку. Высадившись счастливо на африканский берег и расположившись укрепленным лагерем, он в продолжение зимы искусно занимал карфагенян переговорами, а в начале весны, благодаря счастью или, вернее, неосторожности карфагенян, ему удалось окончательно переломить ход Второй Пунической войны. Карфагеняне, несмотря на гибельные пожары, часто истреблявшие их лагеря, продолжали устраивать их по прежним образцам, без всякого порядка и из первых попавшихся материалов. Это обстоятельство подало Сципиону мысль зажечь их лагерь и во время пожара напасть на неприятельское войско. Успех превзошел все ожидания. Соединенное войско карфагенян и Сифакса было рассеяно, а окрестности лагеря разграблены римлянами; вскоре после того Сципион разбил и второе карфагенское войско, уже в открытом поле. Только после этого второго поражения карфагенский сенат, хотя и очень неохотно, решился вызвать из Италии Магона и Ганнибала, т. е. сосредоточить Вторую Пуническую войну в Африке. Между тем Сципион двинулся к самому Карфагену, послав Масиниссу, с частью римского войска, против Сифакса, удалившегося в свои владения. Сифакс был разбит в схватке конницы и попался в руки Масиниссы, который покорил затем все владения своего врага. Софонисба была также взята в плен, и Масинисса женился на ней. Сифакс, по приказанию Сципиона, был отвезен в Рим и вскоре умер в плену, а Софонисба подверглась самым мелочным преследованиям прославленного героя. Она отдала свою руку победителю мужа потому, что в этом браке видела единственное средство спасти свою жизнь и своим влиянием на нового мужа быть полезною родине. Но Сципион счел за нужное воспротивиться этому браку, предвидя, какою опасностью грозил он для римских интересов во Второй Пунической войне, и приказал Масиниссе выдать свою новую жену римлянам, так как по договору они одни имели право решать судьбу военнопленных. Масинисса повиновался, но не выдал своей жены, а с ведома или без ведома Сципиона, дал ей яду. Смерть спасла Софонисбу от рабства. Так два человека, почти обоготворенные оратором Цицероном, самым ужасным образом жертвовали политической необходимости всеми человеческими чувствами. В награду за убийство жены, Масинисса удостоился от римлян некоторых почестей и получил владения Сифакса.

Возвращение Ганнибала в Африку и битва при Заме

В высшей степени неохотно, медленно и с печальным предчувствием исполнил Ганнибал приказание прекратить Вторую Пуническую войну в Италии. Осенью 203 г. до Р. X. он вернулся с Апеннин в Африку и счастливо высадился на берег своей родины, которой не видал в течение целых тридцати лет, и был назначен главнокомандующим всех карфагенских войск. Его прибытие поправило дела карфагенян. Доверие народа к Ганнибалу было так велико, что к нему собралось множество охотников, значительно усиливших его войско. Однако по возвращении в Африку карфагенский полководец долго еще не решался померяться с противником в открытом поле и потому, в продолжение всей зимы, вел Вторую Пуническую войну действиями против Масиниссы, у которого отнял часть его владений. Весною и летом следующего года Ганнибал, хотя и обратился против Сципиона, но уклонялся от решительной битвы, стараясь добиться возможности начать переговоры и окончить Вторую Пуническую войну на условиях не слишком тяжелых. Сципион был не прочь начать переговоры, тем более, что в Риме консулы уже в продолжение целого года искали случая отнять у него начальство над войсками и вместе с тем честь окончания войны. Таким образом, дело дошло до заключения перемирия и предварительные статьи договора были уже подписаны, когда карфагенские демократы одержали в сенате верх и легкомысленно отказали в утверждении этих статей. Решительная битва Второй Пунической войны была неизбежна, и войска двинулись друг против друга. Хотя желание обоих полководцев заключить мир и повело к новым переговорам и даже личному свиданию между ними, но Сципион предложил такие условия, на которые Ганнибал никак не мог согласиться. Оба полководца расстались и начали готовиться к битве; на следующий день (19 октября 202 г. до Р. X.) произошло решающее сражение Второй Пунической войны, известное под именем битвы при Заме . Счастье изменило великому карфагенскому полководцу, до сих пор остававшемуся непобедимым во всех решительных сражениях. Ганнибал напрягал все силы своего великого таланта, чтобы одержать победу, но встретил в Сципионе достойного противника. Он был разгромлен Сципионом в битве при Заме наголову и потерял большую часть своего войска, свыше 20 тысяч человек убитыми и почти столько же пленными. Но и после несчастной битвы при Заме Ганнибал выказал свои удивительные способности мастерским отступлением с остатком своего войска к Гадрумету. Отсюда он поспешил в Карфаген, который оставил тридцать пять лет назад мальчиком и куда возвратился теперь заслуженным, но несчастным полководцем. Из всех услуг, оказанных им во Второй Пунической войне Карфагену, одною из величайших было то, что он употребил все средства, чтобы склонить своих соотечественников к миру, хотя ясно сознавал, что рано или поздно сам должен будет сделаться его жертвою.

Конец Второй Пунической войны

Публий Корнелий Сципион Африканский

Карфагеняне согласились, хотя и неохотно, на условия, предписанные Сципионом и в следующем году (201 г. до Р. X.) утвержденные римским народом. По этому окончившему Вторую Пуническую войну миру карфагеняне должны были отказаться от всех своих владений вне Африки, испрашивать позволения римлян на каждую войну, которую они захотят вести в самой Африке, отдать им всех своих пленных, перебежчиков, боевых слонов и все свои корабли, кроме десяти, признать Масиниссу нумидийским царем, выплатить римлянам в продолжение пятидесяти лет, в определенные сроки, все издержки войны и дать сто заложников. Такой конец Второй Пунической войны должен был свести Карфаген с высоты первоклассной державы на степень зависимого от Рима африканского государства и мало-помалу привести к гибели. Ганнибал предвидел все это очень ясно; но прочие карфагеняне, – что было характеристично в таком торговом государстве, как Карфаген, – придавали всего более важности тем статьям договора, которые касались уплаты денег. Они смотрели очень спокойно на то, как отвозили на римских кораблях их слонов и сжигали их корабли в виду карфагенской гавани; но когда в сенате зашла речь о средствах достать сумму, которую следовало уплатить Риму, все принялись горевать и жаловаться. При этом Ганнибал иронически засмеялся и, когда его стали укорять в этом, сказал, что им следовало бы плакать тогда, когда жгли их корабли и запретили вести войну. Он ясно видел, что Карфагену не избежать войны с нумидийцами и другими африканскими народами, хотя и не мог предвидеть главного, того, что Масинисса, самый страшный враг карфагенян, доживет, к их несчастию, до глубокой старости. По условиям завершившего Вторую Пуническую войну мира, Масинисса получил всю Нумидию и, как любимец фамилии Сципиона, мог постоянно оскорблять ненавистную ему соседнюю республику. Возвратившись в Рим, Сципион был встречен с таким триумфом, какого еще никогда не видали в Риме, и получил от государства прозвание Африканского .

Ганнибал выказал себя великим и во время мира, обнаружив такие же способности в управлении государством, как и во Второй Пунической войне. Он употребил все свои силы, чтобы произвести необходимые реформы в устройстве и управлении республики. Несмотря на все противодействие аристократии, он достиг своей цели, был избран в суффеты, сломил слишком усилившуюся власть совета ста и привел финансы государства в такой порядок, что уже через десять лет после конца Второй Пунической войны карфагеняне были в состоянии уплатить римлянам разом всю контрибуцию. Но Ганнибал не мог устоять, когда аристократы, для его низложения, прибегли к помощи римлян, которые согласились сделаться орудием противной ему партии. Они обвинили Ганнибала в тайных сношениях с царем сирийским Антиохом III, который в то время приготовлялся к войне с римлянами и принудили его искать в бегстве спасения от грозившей ему гибели (195 г. до Р. X.). Он отправился через Финикию в Сирию, к тому царю, приготовления которого к войне с Римом послужили предлогом для его изгнания. Эту войну, начинаемую Антиохом, Ганнибал мечтал превратить в продолжение Второй Пунической.

Кончив Вторую Пуническую войну, Сципион через Лилибей возвратился из Африки в Рим. По многолюдным городам Италии с восторгом встречали победителя. Радостен был Рим, когда Сципион Африканский, при стечении народа, совершал триумфальное шествие по украшенным улицам в Капитолий принести благодарность Юпитеру, направлявшему его руку к победам. Воины его получили богатые награды и возвратились к своим семействам вести обеспеченную жизнь в освобожденном отечестве или разошлись по Апулии и Самнию основывать новые хозяйства на данных им участках земли.

Итоги Второй Пунической войны для Италии

Римские и латинские граждане, дожившие до конца гигантской борьбы, могли с гордостью вспоминать прошедшее, смело смотреть на будущее. Твердость в счастья и несчастья, преданность государству, не щадящая никаких жертв, восторжествовала над всеми опасностями, всеми бедствиями. Во Второй Пунической войне римляне вторично завоевали Италию, и меры, принятые теперь ими, показывали, что они считают себя полными господами её. Сенат наказал те города и племена, которые во время Второй Пунической войны изменили Риму или держали себя двусмысленно: у них были отняты прежние права, они были совершенно подчинены римскому управление. Так например, были наказаны многие города и сельские общины этрусков, апулийцев, луканцев, самнитов, других племен; у них была отнята часть их земель и роздана участками римским колонистам или оставлена государственным имуществом, которым пользовались в особенности богатые граждане Рима; из союзников эти города и племена сделались подданными; сенат послал комиссаров разыскивать и наказывать людей, виновных в измене, передать управление общинными делами в руки людей, преданных Риму. В приморских греческих городах после Второй Пунической войны были поселены римские и латинские колонисты; права этих городов были уменьшены, греческая национальность в них ослабела, они быстро стали клониться к упадку. Особенно сурово было наказание кампанцев и бруттийцев, которые были самыми верными союзниками Ганнибала. По взятии Капуи , плодородная область этого города была обращена в римскую общественную землю, и государство, разделив ее на мелкие участки, стало отдавать их в аренду. Бруттийцы по окончании Второй Пунической войны были лишены права поступать в число воинов, сделаны поселянами, лишенными политических прав. Их судьба была так тяжела, что земледелие в их области заменилось скотоводством, свободные поселяне обнищали, исчезли; их место было занято рабами. Сурова была после Второй Пунической войны и судьба пицентов, живших по Силару: главный город их был разрушен, жители его были переведены жить в селениях, и для надзора за ними построена крепость Салерн. Кампания сделалась любимым местом летней жизни знатных римлян, построивших себе сельские дома у прекрасного залива, где стоял город Байи; приморский город Путеолы близ того места, где стояли Кумы, сделался центром торговли восточными предметами роскоши, сирийскими туалетными маслами и египетским полотном.

Но торжество римлян было куплено дорого: много храбрых граждан легло на полях битв Второй Пунической войны, во многих домах угас священный огонь на очаге; число римских граждан уменьшилось почти на четвертую долю; после поражения при Каннах оставались в живых только 123 сенатора, и состав сената с трудом был пополнен назначением новых. За 17 лет Вторая Пуническая война разорила Италию, испортила нравы её населения: около 400 городов было сожжено или разрушено; сельские дома были разграблены и сожжены, нивы опустошены; долгая походная жизнь приучила людей к буйству; прежняя простота сельских нравов была уничтожена долгими стоянками в богатых, роскошных неприятельских городах. Многие из бедствий, нанесенных Второй Пунической войной, изгладились с течением времени: нивы снова были возделаны, покрылись обильными жатвами; вместо упавших греческих городов развились римские колонии, по приморью и вдали от моря. Оскудевшая государственная казна быстро наполнилась контрибуциями и конфискациями. Но некоторые из гибельных следствий Второй Пунической войны никогда не исцелились, переходили, как наследственная болезнь, от поколения к поколению: общины, лишенные своих прав, утратили любовь к родине; трудовая жизнь земледельца стала казаться тяжела новому поколению; поселяне покидали земледелие, предпочитали бедному быту пастухов и землепашцев бродячую жизнь воина, торговца, откупщика. Земледелие после Второй Пунической войны падало, вытеснялось скотоводством; пастухами были не граждане, а рабы; Италия перестала производить хлеб в достаточном для себя количестве, должна была питаться хлебом, привозимым из Египта и Сицилии; этот иноземный хлеб, сложенный в государственные магазины, правительство продавало гражданам по дешевой цене. Италийский поселянин не имел интереса добывать из своей земли тяжелым трудом то, что легче и дешевле мог получить от государства. Поколение Второй Пунической войны пристрастилось к военной службе, опасности и лишения которой вознаграждались наслаждениями, почестями, добычею. Мысли италийцев носились далеко от родины; сельское хозяйство на мелких участках исчезло; тихая, скромная домашняя жизнь скоро стала лишь воспоминанием старины.

Итоги Второй Пунической войны для Испании

Упрочение римского владычества над италийскими племенами было не единственным и не самым важным последствием Второй Пунической войны: она дала новое направление римской политике. До неё честолюбие Рима ограничивалось стремлением покорить Италию и соседние острова; после победы над Карфагеном это желание получило размер гораздо более широкий, хотя вероятно еще не казалось тогда возможно римлянам думать о покорении всех известных им народов, как стали они думать в следующем столетии. По итогам Второй Пунической войны они овладели Испанией, о чем раньше и не мечтали; прогнали оттуда финикийских и карфагенских колонистов, силою оружия или договорами покорили себе туземцев и приняли меры к сохранению того, что дала им храбрость и неожиданная удача. После Второй Пунической войны Испания была присоединена к римскому государству и разделена на две провинции; одна провинция охватывала земли по реке Эбро (нынешние Арагонию и Каталонию); другая была составлена из прежних карфагенских владений (нынешних Андалузии, Гранады, Мурсии, Валенсии); прежде у римлян было две провинции, теперь их стало четыре. Туземцы долго не давали римлянам спокойно пользоваться господством в Испании; то одно племя, то другое после Второй Пунической войны подымало мятеж; римлянам приходилось несколько раз вновь завоевывать горные области, имевшие воинственное население. Но Испания, благодаря плодородию южных частей её, изобилию золотых и серебряных рудников, о которых слышал даже Иуда Маккавей (1 кн. Макк. VIII, 3), была драгоценным приобретением для Рима, получавшего дань с племен её и бравшего в свою службу храбрых испанских юношей.

Приморские колонии греков и финикиян, как например, Эмпории (II, 218), Тарракон, Сагунт, Новый Карфаген, Малака, Гадес, скоро и охотно подчинились римлянам, покровительство которых ограждало их от нападений хищных туземцев; кельтиберские племена центральной Испании ненавидели римское иго, но, враждуя между собою, не могли поднять общего восстания, и римляне одолевали их порознь. Те племена, которые уже достигли некоторой цивилизации, как например турдетаны, жившие около нынешней Севильи, вскоре после Второй Пунической войны приняли римскую культуру и занялись земледелием, горным делом, городской промышленностью. Турдетаны усвоили себе римские обычаи, законы, язык, хотя имели свой старинный сборник законов, написанный стихами, имели старые песни, другие изустные предания о старине. Дольше противились установлению римского господства вследствие итогов Второй Пунической войны храбрые племена центральных, западных и северных гор, считавшие по обычаю старины храбрость и физическую силу важнейшими достоинствами человека и бившиеся, подобно галлам, на поединках. Красивая девушка у них сама предлагала храброму юноше жениться на ней, и мать, отпуская сына на войну, ободряла его рассказами о подвигах предков. Вообще эти племена проводили время в драках между собою, а когда не было драки с соседями, храбрецы шли грабить дальние земли или уходили на службу иноземцам. В одиночном бою они мужественно сражались своими короткими мечами, которые впоследствии ввели у себя римляне; натиск их густых колонн был ужасен, но они не могли отбиться от римского владычества. Они искусно вели партизанскую войну, издавна привычную им, но в правильных сражениях не могли устоять против римской пехоты. Через четыре года по окончании Второй Пунической войны , когда римские легионы сражались в Македонии, обе испанские провинции восстали против римлян и очень теснили остававшиеся в Испании римские войска. Но консул Марк Порций Катон разбил инсургентов в кровопролитной битве между Эмпориями и Тарраконом , снова покорил Испанию, отобрал оружие у всех возмутившихся племен, увел огромные толпы испанцев на невольничий рынок и тем надолго упрочил в Испании спокойствие. Он велел срыть в один день стены всех городов от Пиренеев до Гвадалквивира и принял такие меры, что это приказание действительно было исполнено. По его выражению, он покорил в Испании больше городов, чем сколько дней прожил там. Поднимавшиеся после Второй Пунической войны восстания покоренных племен, набеги лузитанцев, живших в нынешней Португалии, и других горцев принуждали римлян постоянно держать на Пиренейском полуострове четыре легиона (около 40000 человек, большинство которых составляли латинские союзники). Располагая таким многочисленным войском, даровитые полководцы, как например, претор Гай Кальпурний и в особенности Тиберий Гракх, человек храбрый, умный и добрый, в годы после Второй Пунической войны постепенно усмирили испанцев. Гракх стал основывать в горных областях города и раздавать земли земледельцам, приучая население к оседлой жизни, старался завлекать князей и их ближних товарищей на службу в римские войска; это приносило большую пользу римскому владычеству, и следующие правители поступали по примеру, поданному Гракхом. Римляне охотно заключали с испанскими племенами договоры на легких для них условиях, брали с них подати в размере не обременительном, давали испанским городам большие права, например, даже право чеканить монету; этою благоразумною политикой были мало-помалу превращены восстания, и установленное по итогам Второй Пунической войны римское владычество упрочилось. Гракха очень хвалили и в Риме, и в Испании: по словам Аппиана, его триумф был блистателен.

Итоги Второй Пунической войны для галлов долины По

Еще больше, чем о покорении Испании, римляне заботились об упрочении своего владычества в северной Италии – в населенной галлами долине По, – и о латинизировании их. Они начали это дело перед Второю Пуническою войною; она остановила его. После Второй Пунической войны у сената были благовидные мотивы довершить покорение галлов, которые радостно приняли Ганнибала. Инсубры, бойи, лигуры сражались в войсках его, Газдрубала, Магона; по отъезде Магона в Африку в северной Италии остался карфагенский отряд под начальством Гамилькара, и возбуждал кельтов продолжать войну. Все это давало достаточное оправдание отправлению римских войск против галлов.

Общая опасность соединила их племена. Даже ценоманы, издавна бывшие союзниками римлян, увлеклись национальным порывом, и после Второй Пунической войны приняли участие в борьбе за свободу. Большое галльское войско, главную часть которого составляли инсубры и бойи , пошло на границу отражать римские легионы. Галлы осадили римские укрепленные колонии, Плаценцию и Кремону . Плаценцию они взяли, и только 2000 человек из её населения успели спастись. Под стенами Кремоны была дана кровопролитная битва, в которой римское военное искусство одолело нестройные толпы галлов, и был убит Гамилькар. Но это поражение не поколебало мужества галлов. То самое войско, которое победило под Кремоной, было в следующем году почти совершенно истреблено инсубрами, воспользовавшимися неосторожностью римского военачальника. Но инсубры и бойи поссорились, ценоманы постыдно изменили своим соплеменникам в битве на Минции и этим предательством купили себе прощение у римлян. После того римляне стали одолевать других галлов, Главный город инсубров, Ком, был взят римлянами; изнуренные инсубры заключили мир с победителями . Римляне оставили им их независимое управление, старые законы, прежнее разделение страны по племенам, под тем условием, что они будут верны Риму и будут охранять альпийские проходы от вторжения хищных северных племен. Ценоманы также сохранили свое независимое управление. Таким образом, вслед за Второй Пунической войной население страны между По и Альпами удержало более самостоятельности, чем племена к югу от По; оно не было присоединено к римскому государству; было даже постановлено, что никто из галлов, живущих за рекою По, не может становиться римских гражданином. Кажется, транспаданские галлы не были обязаны давать войско римлянам и не платили дани Риму. Их обязанностью было охранение альпийских проходов; после Второй Пунической войны они были для римлян гарнизоном, стерегущим естественную границу Италии. Но влияние римской культуры, римского языка было так сильно, что скоро и за рекою По совершенно исчезла кельтская народность; галлы и там, надев тогу, усвоили себе римские обычаи и язык. Таким образом, Альпы по итогам Второй Пунической войны стали не только географическим оплотом, но и национальной границею. Римляне чрезвычайно заботились о том, чтобы через проходы этих гор не проникали в Италию варварские племени.

Иначе поступили римляне после Второй Пунической войны с кельтами на юге от По, в особенности с храбрыми бойями, старыми своими врагами. В Риме было решено истребить бойев, как были истреблены сеноны . Угадывая это намерение, бойи оборонялись с мужеством отчаяния, и римлянам было трудно исполнить свой план. Не раз римские легионы видели себя в очень большой опасности; не раз угрожало новое разрушение восстановленной Плаценции. Но наконец в долгой, ожесточенной битве при Мутине погибли все воины бойев, так что победоносные военачальники в своем отчете сенату говорили: «от народа бойев остаются только старики и дети». У побежденных была отнята половина земли. В завоеванной области были основаны военные колонии: Мутина, Бонония, Парма; влияние этих городов на остатки туземного населения было так сильно, что через несколько десятков лет потомки бойев слились в один народ с победителями, и самое имя их племени после Второй Пунической войны стало лишь историческим воспоминанием. Точно так же поступили римляне после Второй Пунической войны на западе с хищными лигурами, жившими между Арно и Макрою: вся эта земля была очищена от туземного населения; часть его была истреблена, другая переселена в южную Италию. Бедные горцы просили не разлучать их с родиной, с домами, в которых они родились, с гробницами их отцов; эта мольба не была услышана. По окончании Второй Пунической войны они были отведены с женами, детьми, имуществом в Самний . Был основана приморский город Луна , была проведена Эмилиева дорога , были проложены другие дороги, и по новоприобретенной области скоро распространилась римская культура.

Большая торговая и военная дорога шла по морскому берегу от Пизы через Геную до подошвы приморских Альп, с которых массалийцы проложили дорогу через южную Галлию в Испанию. Походы римлян на бедные, воинственные племена лигурийских гор, долин и скал имели главною целью обеспечение этой приморской дорога от хищнических набегов. С лигурами и с дикими горными племенами Корсики и Сардинии римляне после Второй Пунической войны должны были постоянно воевать – даже и вслед за тем, как Тиберий Гракх разбил в большой битве сардинских горцев и послал на продажу в рабство такое множество их, что вошло в поговорку выражение: «дешев, как сардинец». Привыкши к необузданной свободе и непрерывным дракам, они ежеминутно были готовы восстать и часто доставляли римским полководцам случаи удостаиваться триумфов, над которыми однако же римляне смеялись, по ничтожности побежденных врагов. Лигуры, жившие в горах над Никеею [Ниццею] и Антиполем [Антибом], были после множества сражений, в которых римляне иногда теряли много людей, принуждены дать заложников массалийцам и платить им дань . Лет через десять были покорены римлянами и воинственные салассы, жившие на Доре Балтии . Они были принуждены отдать римлянам находившиеся в их земле золотые рудники и россыпи, которые стали разрабатываться в пользу римской казны. Для охраны западного прохода через Альпы, римляне впоследствии основали колонию Эпоредию [Иврею].

Итоги Второй Пунической войны для Карфагена

Меж тем как Рим употреблял первые годы после Второй Пунической войны на упрочение своего владычества над Италией, на полное покорение испанского полуострова, Сардинии, Корсики, господство над которыми отдавало в его власть весь запад Средиземного моря; меж тем как он, вмешиваясь в раздоры греков с македонянами, подготовлял расширение своих владений на Востоке, не бездействовали и карфагеняне. Они старались реформами и приведением финансов в порядок исцелить глубокие раны, нанесенные Второй Пунической войной, и отчасти успели в этом, хотя дело очень затруднялось раздорами партий в Карфагене и нападениями внешних врагов. Печальный исход Второй Пунической войны отдал управление Карфагеном в руки аристократов, желавших мира, преданных римлянам; но патриотическая партия, опиравшаяся на народ и группировавшаяся около фамилии Гамилькара Барки, оставалась могущественна, пока во главе её стоял великий Ганнибал, ставший по окончании войны суфетом и председателем Совета Ста. Ганнибал теперь посвятил себя не военным, а внутренним делам государства, проводя необходимые для Карфагена реформы. Он реформировал Совет Ста, низверг своекорыстную олигархию и заменил её демократическими учреждениями. Ганнибал увеличил доходы государства, ввел бережливость, благодаря которой Карфаген платил римлянам установленную по итогам Второй Пунической войны контрибуцию без переобременения граждан налогами. Через десять лет после заключения мира карфагенское правительство предложило римлянам немедленно внести весь остаток контрибуции. Но римский сенат отверг это предложение, потому что хотел и дальше держать Карфаген в постоянной зависимости от себя.

Карфагенским аристократам не нравилось, что обуздывает их алчность и властолюбие. Они вначале попытались ложно обвинить Ганнибала в том, что он употреблял в собственную пользу власть главнокомандующего, а потом аристократы стали делать доносы в римский сенат о замыслах Ганнибала воспользоваться готовящеюся у римлян войною с Антиохом, о его планах сделать военную высадку в Италии вслед за уходом римских легионов в Сирию. Сенат отправил в Африку послов. Ганнибал увидел, что римляне станут добиваться его выдачи, и в 195 году тайно уехал из Карфагена, думая на востоке возобновить войну против Рима. Он поплыл к сирийскому царю Антиоху III, который тогда готовился к войне с римлянами. На родине Ганнибал был заочно приговорен к смерти, как изменник. Антиох любезно принял знаменитого изгнанника. Ганнибал давал ему умные советы, и если бы царь последовал им, то неудачная для него война с Римом могла бы получить совсем иной оборот.

Аристократическая партия, преданная Риму и по отъезде Ганнибала захватившая в свои руки всю власть, очень заботливо уклонялась от всего, что могло подать римлянам повод к неудовольствию; но все‑таки ей не удалось поставить Карфаген в хорошие отношения к римлянам, приобрести доверие их. После Второй Пунической войны римляне ни в чём не доверяли карфагенянам, продолжая считать их друзьями, соумышленниками Ганнибала. В римском сенате говорились речи, враждебные Карфагену. Торговцы римского государства видели в побежденных карфагенянах опасных соперников, конкуренцию с которыми они и после Второй Пунической войны не могли выдерживать, не имея такой коммерческой опытности и таких обширных связей с заграничным торговым миром.

Потому нумидийцы и другие ливийские племена безнаказанно давали волю своей старой ненависти к Карфагену, делали набеги на его владения, захватывали города и округи, издавна принадлежавшие карфагенянам, которые по итогам договоров, окончивших Вторую Пуническую войну не могли обороняться от них без разрешения Рима и не получали этого разрешения. Хитрый, энергичный Масинисса, сохранивший физические и нравственные силы до 90 лет, ловко умел пользоваться нерасположением римлян к Карфагену. Сколько б он ни расширял свое царство захватом карфагенских владений, не мог он приобрести такого имущества, чтоб сделаться опасным для римлян или хоть перестать нуждаться в их покровительстве; потому они охотно дозволяли ему обижать карфагенян и отнимать у них пограничные земли. Собственно для того они и запретили карфагенянам вести войну без их разрешения, чтобы соседи теснили карфагенское государство, мешали восстановлению его сил. Неопределенность установленных после Второй Пунической войны границ благоприятствовала честолюбию Масиниссы. Он постепенно захватил землю вдали от моря до пустыни, занял богатую долину по верховью Баграда и город Вакку; захватил на востоке ту часть прибрежья, где стоял старый финикийский город Большая Лептида; он овладел торговым городом Эмпориею и соседним округом, захватил землю до границ Кирены. Карфагеняне жаловались римлянам, но пользы не было: римляне выслушивали их послов, иногда посылали Масиниссе запрещения отнимать земли у карфагенян, но он не обращал на это внимания, зная, что римляне считают собственным приобретением все, что отнимет он у карфагенян. Когда в 157 году карфагеняне возобновили свои жалобы, отправлено было в Африку посольство для исследования дела; главою посольства был Катон. Карфагеняне, утомленные пристрастием послов, отказались продолжать объяснения с ними, говоря, что справедливость карфагенского дела очевидна. Катон был глубоко обижен этим и, воротясь в Рим, стал раздражать неприязнь сената против карфагенян рассказами об их гордости, о возрастании могущества их.

После Второй Пунической войны Масинисса, вероятно, временами мечтал овладеть и самим Карфагеном, сделать его своею столицею; между карфагенянами были люди, благоприятствовавшие его замыслам, готовые признать его своим повелителем, чтоб избавиться от его вражды. Масинисса усердно старался распространить финикийский язык, карфагенскую культуру между оседлым и кочевым туземным населением, обуздывал хищничество номадов, приучал их к земледелию, к оседлой жизни, строил селения, города; ему хотелось, чтобы государство, к которому присоединит он Карфаген, стало до некоторой степени образованным; он надеялся, что Нумидия будет играть важную роль. Но судьба решила иначе. Итоги Второй Пунической войны направили дела к тому, что вскоре не останется на Средиземном море никаких государств, кроме римского. Прежде, чем могли развиться в Нумидии зародыши самостоятельного существования, она была поглощена римским государством.

История знает немало случаев, когда единственный человек олицетворяет собой всю эпоху. Одним из таких исторических персонажей был Ганнибал, сын Гамилькара, карфагенского полководца последних лет Первой Пунической войны, названный божественным именем (дословно «Ганнибал» – «благоволение Ваала») – он по самому факту рождения был врагом Рима и посвятил всю жизнь войне с Республикой.

Ганнибал Барка

Помимо традиционного карфагенского образования Ганнибал обучался греческому языку и эллинской культуре. Всё детство и юность он провёл в военных походах и лагерях. Ганнибал развивал свой ум и талант полководца, получил военную закалку и воспитывался в армейских условиях. «Он первым вступал в бой и последним покидал поле брани», – говорили о нём историки. Враги не могли простить ему многочисленные победы скорее за счёт смекалки, чем ценой жизни солдат. Ветераны карфагенской армии видели в Ганнибале вернувшегося к ним Гамилькара, молодые солдаты уважали за заботу о людях. Командующим армией Ганнибал стал в двадцать восемь лет.

Ганнибал вошёл в историю как один из величайших полководцев и стратегов, едва не уничтоживший Рим. Согласно легендам, он поклялся пред смертным ложем отца, что не успокоится, пока Рим не падёт. Как известно, боги распорядились иначе.

Начало войны

Мир, заключённый с Римом по итогам Первой Пунической войны , не мог длиться долго. Ганнибал прекрасно понимал это и готовился к новой войне за господство над Средиземноморьем. Чтобы не повторять ошибок предыдущего конфликта и не воевать с Республикой до полного истощения ресурсов, карфагенянам необходимо было взять Рим – другого выхода попросту не существовало.

Ганнибал прекрасно понимал, что попытка высадки в Италию с моря закончится тем, что до Рима не дойдёт ни один карфагенский солдат – у Рима была прекрасно налаженная разведывательная служба, и возможный десант встретил бы республиканский флот на море и легионы на суше. Оставался единственный путь – по суше, через карфагенскую Испанию.

Подобно Первой Пунической, Вторая война началась с незначительного конфликта на спорной территории. В 219 г. до н.э. римляне организовали в Сагунте – карфагенском городе на востоке Испании – переворот, установив там власть враждебной Карфагену партии. В ответ на это Ганнибал осадил город. Незамедлительно последовал обмен обвинениями в нарушении обязательств: Рим выразил протест и потребовал снять осаду, Карфаген заявил, что вмешательство в дела Сагунта противоречит ранним договоренностям. Столкновение стало неизбежным.

После взятия Сагунта и укрепления своих позиций в Испании Ганнибал решился на переход через Пиренеи. Чтобы не оставлять открытый тыл, он оставил в завоёванных землях одиннадцатитысячное войско под предводительством своего брата. Сам Ганнибал возглавлял армию из пятидесяти тысяч пехотинцев и девяти тысяч всадников. Карфаген помнил об ошибках прошлого конфликта, поэтому эти воины уже не были наёмниками, большинство из них составляли ливийцы и испанцы. Часть армии отказалась от пиренейского похода и была распущена, некоторые дезертировали, но основной костяк был готов идти на Рим.

Владения Карфагена и Рима к началу Второй Пунической войны

Переход через Пиренеи тяжело дался Ганнибалу и его воинам. Ожесточённое сопротивление оказывали галльские племена, люди и животные погибали в тяжёлых условиях гор. Чтобы достичь Роны, карфагенянину пришлось всё лето вести бои с галльскими племенами, а чтобы переправиться через неё – вступить в тяжёлое сражение.

Из Галлии Ганнибал мог пройти в Италию либо побережьем, где ему предстояло бы столкнуться с сильной римской армией консула Публия Корнелия Сципиона, либо напрямую – через Альпы. Решив не затягивать войну и любой ценой дойти до Рима, Ганнибал направился прямиком в горы, надеясь атаковать с северо-запада плохо защищённые римские границы. Публий Сципион также уклонился от сражения, направив большую часть своих войск в Испанию.

Поход через Альпы

Альпийский поход был очень рискованной затеей, но именно он и прославил Ганнибала в веках. За семнадцать дней перехода армия потеряла больше половины людей и слонов, переправить которых по узким горным тропам было особенно тяжёлой задачей. В первые дни похода карфагеняне не встречали особого сопротивления, пока не перешли реку Друенцию и не начали восхождение. По мере приближения к Альпам воинов Ганнибала охватил ужас при виде непреодолимых гор и ледников, «почти сливающихся с небесным сводом». Следовало учитывать, что предгорья были населены враждебными галлами, отлично знавшими местность и горные тропы, отчего их атаки становились непредсказуемыми.

С большим трудом и огромными потерями на девятый день карфагеняне достигли перевала, где встали на двухдневный отдых. Впереди армию ждал спуск по склонам куда более крутым, чем те, что пришлось одолевать на подъёме. Вдобавок к этому, в Альпах пошёл снег, совершенно непривычный для карфагенской армии. Войско охватило уныние. Именно тогда, как гласит ещё одна легенда, Ганнибал произнёс воодушевляющую речь, которую донёс до нас историк Тит Ливий:

Теперь вы одолеваете стены не Италии только, но и Рима. Отныне всё пойдёт как по ровному, отлогому склону; одна или, много, две битвы отдадут в наши руки, под нашу власть крепость и столицу Италии.

В конце спуска карфагеняне наткнулись на неприступную скалу, обойти которую было невозможно из-за льда и смёрзшейся грязи. По свидетельству упомянутого Тита Ливия, «…Ганнибал развёл огромный костёр. Когда костёр выгорел, карфагеняне залили раскалённый камень уксусом, превращая его этим в рыхлую массу. Таким образом, Ганнибал взрывал горную породу с помощью уксуса. Потом, сломав железными орудиями растрескавшуюся от действия огня скалу, карфагеняне сделали её проходимой, смягчая плавными поворотами чрезмерную крутизну, так что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны. Всего у этой скалы было проведено 4 дня, причём животные едва не умерли в это время от голода».

Местные племена галлов встретили Ганнибала как освободителя и присоединились к его войску. Отнесись они к Ганнибалу враждебно, поход так и закончился бы в альпийских предгорьях, поскольку с Альп спустилось только 26 тысяч воинов.

Ганнибал в Италии

Тем не менее, в Риме к этой кажущейся незначительной угрозе отнеслись с предельной серьёзностью. Сенат немедленно мобилизовал все доступные людские ресурсы и собрал армию из 300 000 пехотинцев и 14 000 всадников. В резерве Республики оставалось ещё до полумиллиона взрослых мужчин, способных влиться в состав легионов.

Первое столкновение произошло в декабре 218 г. на берегах Тичино. Армия Ганнибала уступала римлянам в пехоте, но вдвое превосходила по числу конных – под командование карфагенянина перешли некоторые цизальпинские галлы. Полководец понимал, что уставшая от походов и хуже снаряжённая армия не сможет противостоять римлянам во фронтальной атаке, и решил действовать хитростью. Армии расположились по разным берегам реки, небольшой отряд карфагенской конницы переправился через Тичино и отступил назад, спровоцировав римлёян на преследование. Римские легионеры перешли на другой берег и сразу столкнулись с войском Ганнибала. Когда завязалось пешее сражение, в тыл римлянам ударила ожидавшая в укрытии карфагенская конница, обратив противника в бегство.

После победы Ганнибал решил укрепиться на севере Италии, не рискуя атаковать Рим. Он рассчитывал набрать союзников, однако только галлы согласились в открытую выступить против Рима и присоединиться к врагам Республики. Кроме того, поджимало время – из-за болезни, полученной в походах, Ганнибал потерял зрение на одном глазу, отсутствовало снабжение и финансирование из Карфагена.

В марте 217 г. новые римские консулы Гай Фламиний и Гней Сервилий направились на север, чтобы остановить поход карфагенян. Ганнибал столкнулся с тридцатитысячной армией Фламиния у Тразименского озера и разгромил её, в очередной раз схитрив: заманил римлян в ловушку в долине озера и атаковал с тыла. После этого под контролем Ганнибала была уже вся Северная Италия.

Невзирая на видимые успехи, Ганнибал не торопился идти на Рим, защищённый в полном соответствии со статусом столицы. Карфагенская армия была недостаточно сильна для взятия города и не имела осадных орудий, римляне же обладали многочисленным и прекрасно обученным войском. Более того, захватить столицу – это только половина победы, Рим требовалось ещё и удержать. Ганнибал рассчитывал на поддержку римских провинций, надеясь, что, видя поражения республиканской армии, италики перестанут поддерживать Рим. На протяжении всего 217 г. он двигался по полуострову, стараясь переманить италийские полисы на свою сторону и выбирая наилучшую базу для подготовки к генеральному сражению за Рим. Ни то, ни другое не увенчалось успехом. Карфаген, тем временем, также не торопился помогать своему полководцу в Италии, так как Испания с её богатейшими рудниками находилась под ударом римской армии.

Рим старался получить максимальную выгоду от нерешительности своего врага. Выбранный диктатором Квинт Фабий Максим использовал тактику «мастерского бездействия», не ввязываясь в сражения с Ганнибалом. Максим справедливо полагал, что армия противника не сможет долго продержаться без поддержки Карфагена и ослабеет от голода, разногласий и болезней. Молчаливое противостояние длилось около года, пока разорение италийских земель Ганнибалом не вызвало волну негодования римского плебса. В помощь (хотя, скорее, в нагрузку) Максиму был назначен второй диктатор – Марк Мунций Руф. Мунций незамедлительно вступил в сражение с Ганнибалом при Геронии и проиграл.

Каннская битва

Война затягивалась. Рим больше не мог терпеть армию врага на своей земле, а враг не торопился разбиваться о римские стены. В 216 г. на место диктатора Фабия назначили консулов Гая Терренция Варрона и Луция Эмилия Павла, в чьё распоряжение Сенат передал войско в 80 000 пехотинцев и 7 000 всадников. Армия Ганнибала на тот момент включала 40 000 пехотинцев и 10 000 и всадников соответственно.

Очередная битва состоялась у города Канны, захваченного карфагенянами ради пополнения запасов провизии. Римляне разбили лагерь неподалёку. Как бы странно это ни звучало, консулы командовали армией по очереди – через день. Теренций Варрон хотел незамедлительно атаковать врага и быстрее вернуться в столицу за триумфом, Эмилий Павел не хотел рисковать, считая позицию римлян невыгодной. 2 августа 216 г., в день командования Варрона, легионеры двинулись в атаку.

Ганнибал завлёк Варрона на широкую равнину, идеально подходящую для конницы. В центре поля он расположил галлов, втайне ожидая, что те не выдержат фронтального удара римских легионов. Во время битвы галлы побежали, и преследовавшие их римляне оказались в котле. Карфагенская конница и ливийские ветераны атаковали римлян с флангов и тыла, захлопнув ловушку. Римская армия попала в окружение, потеряла манёвренность и была почти полностью уничтожена: пало 44 000 легионеров, в их числе консул Эмилий Павел. Уцелевшие десять тысяч римлян вместе с Варроном бежали в Канузий. Ганнибал потерял 6 000 бойцов, две трети которых были галлами.

Гибель Эмилия Павла. Джон Трамбулл, 1773

Настолько сокрушительное поражение Рима удалось благодаря непревзойдённому полководческому мастерству Ганнибала. Гегемония Рима в Южной Италии пошатнулась, дорога на столицу была открыта.

Но даже победа при Каннах не вселила в Ганнибала уверенность в победе над Римом. Он опасался, что в случае осады столицы за оружие возьмутся все граждане Республики. Вместо атаки на Вечный Город он начал набирать союзников: самниты, бруттии, луканы, даже Сиракузы и Македония готовы были присоединиться к Ганнибалу, чтобы довершить расправу над изрядно надоевшим всем Римом. Карфаген отправил полководцу небольшие подкрепления, более для того, что выразить одобрение его успехам. Ганнибал захватил Капую и вёл незначительные бои на юге Италии.

В Риме нарастала паника – Сенат оставил в городе маленький гарнизон, не способный к серьёзной обороне. Матроны из знатных семей бежали, рыдая, в храмы, где своими волосами вытирали статуи богов. Вдовы павших воинов, ради сохранения знатного рода, сходились с рабами и чужеземцами – невиданная для спесивых римлян практика! Сенат даже санкционировал человеческие жертвоприношения, полагая, что беды республики вызваны немилостью богов.

Ганнибал считает кольца павших римских всадников. Себастьян Слодтц, 1704

Историк Полибий писал, что римляне «опаснее всего именно тогда, когда оказываются перед смертельной угрозой». Всё население Лация бросилось спасать Республику в яростном желании отстоять Рим. На снаряжение армии люди несли свои сбережения. Все мужчины, способные держать оружие, стали под алые вексиллумы легионов. В армию брали даже рабов, обещав им в случае победы свободу. Настало время римского реванша.

Римляне осадили Капую. Чтобы отвлечь легионеров, Ганнибал подошёл на расстояние в несколько миль от Рима – и ближе к столице республики он уже никогда не оказывался. Встретив на пути ещё 200 000 человек против своих 40 000, он был вынужден отступить на юг. В 211 г. Капуя вернулась Риму, карфагеняне отошли в Бруттию.

Судьба ещё даст Ганнибалу шанс отыграться. Впереди его будет возвращение в Карфаген, заключение мира с Римом и бегство в Антиохию. А нам остаётся только догадываться, о чём думал полуслепой воин, оттеснённый бесчисленной лавиной врагов, понимая, что все труды пятнадцатилетней войны оказались напрасны.

Окончание следует

В 221 году главнокомандующим карфагенской армией стал Ганнибал, сын Гамилькара Барки - командующего карфагенскими войсками на Сицилии в течение последних лет Первой Пунической войны. Было ему 25 лет. Несмотря на свою молодость, он завоевал расположение среди окружающих его людей за свою смелость, быстроту и остроумие. Ганнибала назначили на эту должность, несмотря на некоторые разногласия в совете старейшин.

Ганнибал Барка

Вскоре он обратил на себя пристальное внимание римлян. Ливий подвел итог тому, что говорили об этом полководце: «Насколько он был смел, бросаясь в опасность, настолько же бывал осмотрителен в самой опасности. Не было такого труда, от которого бы он уставал телом или падал духом. И зной, и мороз он переносил с равным терпением; ел и пил ровно столько, сколько требовала природа, а не ради удовольствия; выбирал время для бодрствования и сна, не обращая внимания на день и ночь - покою уделял лишь те часы, которые у него оставались свободными от трудов; при том он не пользовался мягкой постелью и не требовал тишины, чтобы легче заснуть; часто видели, как он, завернувшись в военный плащ, спит на голой земле среди караульных или часовых… Он первым устремлялся в бой, последним оставлял поле сражения».

Неизвестно, что думали о нем молодые военачальники. В течение двух лет Ганнибал расширял карфагенские владения в Испании, а затем решил отправиться в военный поход, как и его отец. Небольшой прибрежный городок Сагунт, расположенный к югу от реки Ибер, не имел почти никакого военного и торгового значения. Но он находился в дружественных отношениях с Римом безо всяких формальных условий. Рим по просьбе горожан выступал в качестве защитника во внутренних политических спорах.

Однажды Сагунт вступил в конфликт с одним местным племенем, которое поддерживало Карфаген. Представители племени обратились за помощью к Ганнибалу. Однако тот в своих действиях соблюдал осторожность и не давал римлянам никакого предлога для войны до окончания своего завоевания всей территории к югу от Ибера и получения наибольшей прибыли с этих территорий. В 220 году после решающей победы над враждебными племенами Ганнибал добился того, чего хотел. Теперь под его управлением оказалась почти половина Пиренейского полуострова. Площадь его владений составляла около 230 000 квадратных километров.

Сагунт отказался признавать карфагенское господство и опасался гнева Ганнибала. Горожане отправляли в Рим одного посланника за другим с просьбой о срочной помощи. Сенат, занятый другими вопросами, ответил не сразу, но, в конце концов, отправил посланников к Ганнибалу с предупреждением, чтобы он ничего не предпринимал против Сагунта. Карфагенский военачальник принял их в своем дворце в Новом Карфагене, где проводил зиму после окончания очередной военной кампании. Он осудил Рим за вмешательство во внутренние дела Сагунта.

Римские посланники убедились, что война неизбежна и отправились морем в Карфаген, чтобы там повторить свои протесты, однако это не увенчалось успехом. Ганнибал сообщил в Карфаген, что Сагунт, уверенный в поддержке Рима, напал на племя, находящееся под покровительством карфагенян. Он также спросил, что ему делать. Без особого воодушевления совет предоставил Ганнибалу свободу действий.

В начале 219 года он осадил Сагунт. Жители оказали решительное сопротивление, полагая, что вскоре появятся римляне и спасут их. Однако Римская республика только что закончила одну войну - против кельтов Северной Италии - и теперь вступила в другую - против пиратов Иллирии на другой стороне Адриатического моря. Сенату никогда не нравилось воевать одновременно на двух фронтах, поэтому Сагунт потерпел поражение. Осенью, после долгой и жестокой восьмимесячной осады, Ганнибал захватил город.

Голод довел защитников города до людоедства. Отчаявшись бороться с Карфагеном, они собрали все свое золото и сплавили его вместе со свинцом и медью, чтобы сделать бесполезным. Ганнибал, характер которого еще больше ухудшился от ранения копьем, так разгневался из-за потери золота, что казнил всех оставшихся в живых взрослых, подвергнув их пыткам.

Теперь все пришло в движение. В Риме рассматривали два варианта действий. Род Фабиев во главе с уважаемым сенатором Квинтом Фабием Максимом, выступал против войны, тогда как Корнелий Сципион приводил доводы за ее начало. Только весной 218 года после оживленных споров сенат отправил нескольких старших политиков в Карфаген, чтобы объявить ему ультиматум. Они поставили совету старейшин условие: или Ганнибала выдадут Риму, или же начнется война. Карфагенский представитель напомнил, что захват Сардинии является нарушением римлянами договора 241 года и что Сагунт не упоминается в этом договоре в качестве римского союзника и поэтому условия договора не запрещают Карфагену нападать на него. Римлянам не понравилось, когда их обвинили в незаконных действиях, поэтому они отказались отвечать на то, что услышали.

Полибий сообщает, что произошло после: «Старейший из [римских посланников] указал сенаторам на свою пазуху и прибавил, что здесь он принес войну и мир, вытряхнет и оставит им то или другое, как они прикажут. Царь карфагенян предложил послу вытряхнуть, что им угодно. Лишь только римлянин объявил, что вытряхивает войну, тут же большинство сенаторов воскликнуло, что они принимают войну».

Римляне вернулись на родину, и какое-то время казалось, что ничего не происходит. Предполагалось, что война будет вестись в Испании и в Африке. Два консула, Публий Корнелий Сципион и Тит Семпроний Лонг, собрали для нее войска и летом отправились из Италии в разных направлениях. Сципион сел на корабль, идущий в Массилию, откуда собирался добраться до Пиренеев, а Семпроний же обосновался на Сицилии и начал разрабатывать план вторжения. У Ганнибала же были другие идеи. Хотя его планы и не сохранились ни в одном письменном источнике, скорее всего, он хорошо продумал свой следующий шаг. Он задумал не что иное, как вторжение в Италию.

Ганнибала все еще угнетали несправедливый и незаконный захват Сардинии и выплата огромных компенсаций. Дело Сагунта стало, по его мнению, еще одним примером, когда Рим бесцеремонно искажал условия соглашений, достигнутые в ходе переговоров. Видимо наиболее важной причиной, по которой Ганнибал начал войну, стала его уверенность в успехе. Завоевание половины Пиренейского полуострова дало ему два огромных преимущества для выполнения любых практических целей: во-первых, благодаря серебряным рудникам, у него появился неиссякаемый источник денежных средств, а во-вторых, воинственные иберийские племена, оказавшиеся под его властью, могли дать ему большое количество воинов. Никогда еще не было более благоприятных условий для ответного удара.

У Ганнибала не было намерения полностью уничтожить Рим, скорее он стремился сократить размеры его владений, вернув свободу его итальянским «союзникам». Именно эта цель определила его военную стратегию. Он должен был перенести войну в Италию.

В глубокой тайне Ганнибал осуществил свои приготовления. Он отправил многочисленный отряд иберийских войск для защиты Северной Африки, а африканские войска разместил в Испании. Так, отделив воинов от их родины, он застраховал себя от измены. Он поручил защиту полуострова своему младшему брату, носящему имя Гасдрубал. Брат должен был присылать подкрепления, а также, при необходимости, денежные средства. Кроме этого, Ганнибал занялся вопросами снабжения на пути следования своей многочисленной армии.

Приблизительно в мае он отправился на север с армией численностью около 90 000 пехотинцев и 12 000 всадников. Ганнибал переправился через пограничную реку Ибер и после молниеносных военных действий в Северной Испании значительную часть армии отправил обратно, чтобы оставить ее в запасе и быстро развернуть по необходимости. Он перешел через Пиренеи и двинулся в Галлию с армией численностью 50 000 пехотинцев, 9000 всадников и 37 боевых слонов.

Между тем ничего не подозревающий консул Сципион, направляясь в Испанию, оказался в Галлии почти в то же самое время, что и карфагеняне, которые двигались в противоположном направлении. Ганнибал сумел избежать столкновения и двинулся через Альпы в Италию. И тут римляне с ужасом поняли, что задумал Ганнибал. Консул принял решение не преследовать его. Вместо этого он послал значительную часть своих сил вперед в Испанию, как и было задумано, а сам возвратился в Италию, где собирался выступить против Ганнибала с новыми войсками. Это было важное стратегическое решение, поскольку римские легионы, действуя в Испании, смогли бы помешать Гасдрубалу оказывать помощь своему брату.

В октябре Ганнибал перешел через Альпы. По-видимому, он повторял относительно прямой путь Геркулеса через перевал Монженевр, желая при этом избежать встречи со Сципионом и потому пройдя как можно севернее от моря. На самом деле мы не знаем, какой перевал выбрали карфагеняне (об этом спорили даже в древности), но как бы то ни было, они столкнулись с воинственными горцами и рано выпавшим снегом. Переход по снегу вызвал большие трудности у людей и животных. Спуск оказался еще опаснее подъема, так как проходил по узкой и крутой дороге. Из-за свежего снега, выпавшего поверх старого, идти стало очень опасно. Однажды перед наступающим войском произошел оползень, который снес часть тропы, и люди в страхе застыли перед образовавшейся пропастью. Дорога завела в тупик.

Ганнибал не согласился уступить силам природы. Он велел расчистить снег у самого гребня горы и разбить лагерь. Ливий пишет: «Необходимо было пробивать тропинку в скале - единственном месте, где можно было пройти. А так как для этого нужно было ломать камень, то они валят огромные деревья, которые росли недалеко, и складывают небывалых размеров костер. Обождав затем появления сильного и благоприятного для разведения огня ветра, они зажигают костер, а затем, когда он выгорел, заливают раскаленный камень уксусом, превращая его этим в рыхлую массу. Потом, ломая железными орудиями растрескавшуюся от действия огня скалу, они делают ее проходимой, смягчая плавными поворотами чрезмерную ее крутизну, так что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны».

Внезапно испытание закончилось. Грязные, замерзшие и голодные воины оказались среди солнечных альпийских пастбищ с лесами и чистыми реками. Ганнибал дал войску три дня на отдых, чтобы прийти в себя и вымыться, а затем армия продолжила спуск на равнины.

Известия о прибытии Ганнибала с многочисленной армией на итальянскую землю взбудоражили общественное мнение, поскольку последней новостью, которую слышали о нем в Риме, было известие о захвате Сагунта. Теперь, вместо того чтобы вести кампанию в Испании, сенату пришлось думать о том, как сражаться в своем тылу. Он отменил вторжение в Африку и приказал Семпронию немедленно выдвигаться на север. Дело осложнялось еще и тем, что вместо обычных посредственных военачальников Первой Пунической войны перед ними оказался Ганнибал - стойкий, храбрый и стремительный полководец.

Однако за этот потрясший всех триумф он заплатил высокую цену. За пять месяцев, прошедших после его ухода из Испании, Ганнибал потерял более половины своей армии. После переправы через Родан ее численность уменьшилась до 38 000 пехотинцев и 8000 всадников. До долины полноводной реки Падус дошли только 20 000 пехотинцев и 6000 всадников, а также немного слонов. Ганнибал лишился значительной части своих запасов вместе многими вьючными животными. Однако он не утратил присутствия духа и сразу же начал вербовку новобранцев из недовольных кельтских племен Северной Италии, которые рассматривали его как освободителя от римских завоевателей. Вскоре в его рядах оказались 14 000 новых добровольцев.

Успешные действия конницы в сражении у реки Тицин убедили кельтов, что они поддерживают победителя. Среди римлян находился и осторожный Сципион, который едва не погиб. К счастью, рядом с ним оказался его семнадцатилетний сын Публий. Он и спас отца. Из-за ранения Сципион ушел с поста командующего.

Командовать легионами поручили его напарнику, неосторожному и самонадеянному Семпронию. Ганнибалу повезло.

Однажды в декабре незадолго до дня зимнего солнцестояния выдалось холодное утро со снегом и порывами ветра. Прошлой ночью прошел сильный дождь, и река Треббия со всеми ее притоками сильно разлилась. Ганнибал решил использовать погоду для своих целей.

Две армии, карфагенская и римская, численностью около 40 000 человек в каждой, расположились лагерем по обе стороны реки. Равнинная и безлесная местность хорошо подходила для сражения, однако карфагенский полководец заметил, что эту равнину пересекал ручей, текущий в овраге с высокими берегами, заросшими терновником. В этом месте можно было спрятать крупный отряд воинов. Ганнибал велел собрать отряд из тысячи всадников и такого же числа пехотинцев, командовать которым назначил своего младшего брата Магона.

Вечером перед сражением, когда воины закончили свой ужин, собранный отряд под дождем пробрался к месту засады. С утра несколько нумидийских всадников переправились через реку и бросили дротики в римский лагерь. Они должны были своими действиями вынудить консула Семпрония выстроить свою армию до принятия пищи, перейти через Треббию и начать сражение. Семпроний стремился поскорее закончить сражение, так как срок его полномочий истекал в конце года, и поддался на эту уловку.

Легионы кинулись переходить быстротекущую реку и строиться в боевой порядок. Все это заняло несколько часов. Римские воины промокли и замерзли, а кроме того, остались голодными. У карфагенских воинов, напротив, было время, чтобы согреться у больших костров, разложенных перед шатрами. Они неторопливо позавтракали и приготовили своих коней.

Исход сражения оказался предрешенным. Пехотинцы сошлись с друг другом в центре и начали битву с переменным успехом, в то время как карфагенская конница на флангах потеснила римскую. Фланги легионов оказались открытыми для нападения. И тут внезапно появился засадный отряд Магона и напал на них с тыла. Несмотря на то, что 10 000 римских легионеров прорвали линию обороны неприятельских войск и ушли с поля боя в полном боевом порядке, сражение оказалось проиграно. Более половины римских воинов погибли.

Среди карфагенцев меньше всего погибло иберийцев и африканцев, а недавно принятые на службу кельты понесли тяжелые потери. К несчастью зима была суровой, часто случались дожди и шел снег, что также привело к потерям. Гибли люди и лошади. При такой погоде Ганнибал, верхом на единственном выжившем слоне, двинулся на юг через болота в Этрурию. Он страдал от сильной боли, возникшей из-за воспаления глаза, и, в конце концов, один глаз его ослеп. Но, несмотря ни на что, он все-таки победил римлян.

Сенат никогда еще не был так встревожен и возбужден. Римляне призвали в армию 100 000 человек и, опасаясь возможных нападений, разместили войска на Сицилии, Сардинии и в самом Риме. Таким образом они восполнили потери, понесенные четырьмя консульскими легионами у Треббии.

Весной 217 года карфагенская армия, отдохнувшая после зимних испытаний, прошла через Этрурию, опустошая все области на своем пути. Карфагеняне обошли римскую армию во главе с новым консулом, Гаем Фламинием, который сразу же стал преследовать их по горячим следам. Ганнибал дошел до Тразименского озера и повернул на восток в узкий проход. Его осенила идея, что здесь идеальное место для засады, если только консул окажется достаточно безрассуден, чтобы попасть в очевидную ловушку. Карфагеняне часто старались предвидеть действия вражеских военачальников и разрабатывать свою тактику на основе характерных особенностей их личности. Ганнибал узнал, что Фламиний имел некоторый военный опыт, но, будучи плебеем, при руководстве войсками проявлял раздражительность и нетерпеливость. Он был возмущен тем, что его легионам пришлось идти по опустошенной местности, и жаждал мщения.

Расчет Ганнибала оправдался. Фламиний видел, что карфагенская армия вошла в узкий проход, и сразу же двинулся вслед за ней, считая, что обе армии выйдут на равнину. Он даже увидел, как Ганнибал разбивает свой лагерь у дальнего края озера. Однако большинство своих войск Ганнибал скрытно разместил на холмах, где не было никакой возможности для маневрирования.

Рано утром 21 июня Фламиний построил свои войска в походную колонну и повел их вдоль берега озера, не позаботившись выслать вперед разведчиков. Видимость ухудшилась, поскольку на озеро и его берега наполз густой туман. Когда карфагеняне внезапно спустились со склонов, римская армия оказалась в полном смятении. Однако сражение, или, точнее, резня, продолжалось в течение трех часов. Фламиний отважно сражался, но пал от удара кельтского копья. Гибель консула стала началом конца. Первым рядам римлян удалось прорваться через карфагенские боевые порядки и убежать на холмы, но остальные 15 000 римлян погибли, в то время как Ганнибал потерял всего 1500 человек. Когда известие об этом достигло Рима, никто уже не пытался скрыть истинный масштаб катастрофы. Претор вышел на Форум и объявил со свойственной ему краткостью: «Мы проиграли большое сражение».

Римляне назначили диктатора на шесть месяцев. Им стал Фабий Максим. По мнению Цицерона, «для римлянина» он много читал. Фабий сформировал два новых легиона и, добавив их к существующим римским и союзным войскам, принял командование над армией в 40 000 человек. Он проводил разумную, но крайне непопулярную тактику - преследовал Ганнибала, избегая вступать с ним в битву. Фабий стремился измотать врага в надежде, что тот в какой-то момент обязательно совершит роковую ошибку и потерпит поражение. Такая тактика сразу же оправдала себя, поскольку Фабий окружил карфагенян в гористой местности. Однако Ганнибал после наступления ночи велел привязать горящие факелы на рога двум тысячам коров и гонять испуганных животных туда сюда по вершинам гор. Эта хитроумная уловка сработала. Римляне считали, что противник собирается напасть на них, в то время как карфагеняне под покровом ночи сумели выйти из окружения.

Тактика сдерживания позволила немолодому диктатору обучить свои новые войска и выиграть время, чтобы республика вышла из тяжелого морального состояния. Однако общественное мнение настроилось против Фабия, который после окончания своего шестимесячного срока ушел в отставку. В результате у Рима оказалась огромная армия численностью 87 000 человек, т.е. восемь легионов, и почти такое же количество союзных войск. Теперь римляне превосходили Ганнибала, армия которого насчитывала только 50 000 тысяч человек.

Два консула, сменившие Фабия, имели совершенно разные взгляды на план военной кампании. Представитель одного из древнейших патрицианских родов Луций Эмилий Павел, так же, как и Фабий, полагал, что Ганнибал неизбежно столкнется с голодом во время зимовки в Южной Италии. Однако выходец из плебеев, Гай Теренций Варрон, не одобрял тактику изнурения противника. Он утверждал, что Рим должен использовать численное преимущество своей армии и как можно скорее вызвать противника на полномасштабное сражение.

Консулы обнаружили Ганнибала в районе небольшого городка Канны в Апулии. По установленным правилам консулы поочередно командовали в течение одного дня. Когда Ганнибал вывел свою армию и предложил начать сражение, командовал Павел, и он отклонил предложение. На следующий день это же предложение принял Варрон. Сразу же после восхода солнца он вывесил над своим шатром красное знамя, которое служило традиционным сигналом к сражению. Варрон построил свою армию. Конница расположилась на флангах, а пехота - в центре, при этом правый фланг примыкал к реке, а левый - к склону холма.

Ганнибал внимательно посмотрел на противника и отметил, что пехота выстроилась на очень небольшой площади и потому имела большую глубину построения и очень тесный фронт. Ей было очень трудно маневрировать. Карфагенский полководец построил свои войска так, чтобы использовать эту слабость. Он выставил свою кельтскую и испанскую пехоту напротив римского центра так, что она оказалась выгнута дугой в сторону противника. Позади нее на обоих флангах, невидимых с фронта, он разместил два подразделения своих лучших войск - надежную и хорошо обученную ливийскую пехоту. На флангах его конница должна была сражаться с римской.

Когда началось сражение, римский центр стал оттеснять кельтов и испанцев, так что их линия построения изменилась с выпуклой дуги на вогнутую. Римская пехота, желая расширить себе пространство для битвы, необдуманно продвигалась все дальше вперед, пока с обеих сторон у нее не оказались ливийцы. После этого ливийская пехота обошла римлян и ударила по ним с тыла. Тем временем конница Ганнибала на его левом фланге разгромила римскую конницу, которой командовал консул Павел. Кельтские и испанские всадники прошли позади римской армии, чтобы напасть на вражескую конницу на правом фланге. Последняя в панике бежала. Затем они атаковали с тыла римскую пехоту, которая теперь оказалась окруженной со всех сторон.

Остальная часть сражения представляла собой многочасовую кровавую бойню. Плотная толпа римских легионеров и их союзников постепенно редела. Павел храбро бился до последнего дыхания и погиб, сраженный камнем из пращи, тогда как Варрон с 70 всадниками сумел бежать. Он собрал всех отставших и взял на себя общее руководство тем, что осталось от армии. Когда он возвратился в Рим, оказалось, что народ приветствовал «его за то, что он не отчаялся в республике». Варрон продолжал получать общественные назначения, однако больше никогда не возглавлял консульскую армию.

Спастись от массовой резни удалось еще одной многочисленной группе, среди которой оказался девятнадцатилетний Публий Сципион. Он угрожал убить нескольких молодых аристократов, которые вели разговоры о бегстве в другие страны, и вынудил их поклясться, что они никогда не покинут свою родину.

На поле битвы остались лежать 70 000 римлян. Погибли 29 старших командиров и 80 сенаторов. Битва при Каннах стала самым страшным военным поражением в истории Рима. Сразу после этого греческие полисы и местные племена Южной Италии изменили Риму и присягнули на верность Карфагену. Риму изменили также город Капуя и другие города Кампании. После смерти престарелого Гиерона свой давний союз с Римом разорвали Сиракузы. В результате хитроумного обмана карфагеняне захватили Тарент.

Рим охватило религиозное возбуждение и захлестнули разные предзнаменования и чудеса. По какой-то непонятной причине боги сильно разгневались на римлян. В Дельфы отправили посланников за советом, а в самом городе, чтобы возвратить божественную милость, живьем похоронили грека с гречанкой и галла с его соплеменницей. Такое жестокое деяние является следствием крайней степени отчаяния и истерии, поскольку в римских религиозных обрядах человеческие жертвоприношения почти никогда не совершались. Римская республика оказалась перед лицом полного поражения.

Однако, победа Ганнибала зависела от двух обстоятельств, и оба сложились не в его пользу. Эти обстоятельства - предполагаемая измена Риму его итальянских союзников и прибытие подкрепления из Испании. Во-первых, справедливое соглашение Римской республики с завоеванными ею народами Центральной Италии принесло определенную выгоду. Республика все еще могла призвать на службу в свои войска большое число людей. Во-вторых, в течение семи лет бывший консул Сципион и его брат Гней не прекращали вести военные действия в Испании, уничтожая империю Гамилькара Барки и не давая брату Ганнибала Гасдрубалу отправлять войска в Италию. Резервы Карфагена были на исходе.

Но, быть может, самым важным из всех обстоятельством стало стремление республики к сопротивлению. После череды побед Ганнибал (как и Пирр до него) ожидал, что римляне проявят благоразумие и договорятся с ним о мире. Он не понимал, что при поражении они проявляли наибольшее упорство. Карфагенский полководец предложил выкупить всех пленных, взятых в битве при Каннах, но сенат вообще отказался что-то обсуждать с неприятелем, даже при том, что это могло привести к рабству или казни многих граждан Рима и союзных с ним государств.

К 211 году римляне вернули себе значительную часть утерянных позиций. Они снова обратились к тактике Фабия Максима и стали избегать полномасштабных сражений. Фабий получил прозвище «Кунктатор», или «Медлитель», которое, по признанию римского поэта 2 века Энния, стало знаком гордости. Он написал о Фабии, что один человек промедлением спас государство.

Римляне набрали новые легионы, но не стали объединять их в армии, а организовали небольшие отряды, которые со всех сторон набрасывались на врага и по мере возможности кусали его как собаки. После неудачной попытки заставить римлян снять осаду Капуи и вернуть себе этот город, Ганнибал подошел к самому Риму. Он расположился в пяти километрах от города, а затем в сопровождении конницы подъехал к Коллинским воротам. Около ворот стояло много храмов, один из которых был посвящен Фортуне. Карфагенянин предоставил эту ненадежную богиню самой себе, но оказал знаки почтения святилищу Геркулеса, воплощением которого он себя считал. Рим с его высокими стенами захватить было невозможно, однако сам приход Ганнибала к его воротам стал ужасным событием.

Римляне жестоко расправлялись с теми городами, которые сопротивлялись их войскам. Капуя пала. Большинство граждан этого города разбрелись без надежды на возвращение, все их владения конфисковали, а правителей города подвергли порке и казнили. В результате богатый и знаменитый город превратился в небольшое сельскохозяйственное поселение, которым управлял римский чиновник.

После осады способный и в какой-то мере отчаянный военачальник Марк Клавдий Марцелл захватил Сиракузы. Видимо перед падением города он посмотрел на него с вершины холма и заплакал, сожалея о том разрушении, которому он намеревался подвергнуть этот город. В результате он награбил столько картин и статуй, что стал хвастаться, что именно он научил непросвещенных римлян ценить греческое искусство. Во время разграбления города Марцелл опечалился из-за непреднамеренной гибели выдающегося, но рассеянного ученого и математика Архимеда. Архимед так увлекся схемой, которую чертил на песке, что не заметил творящегося вокруг него насилия и грабежа. Проходящий мимо воин убил его.

В 209 году Тарент, захваченный Ганнибалом, снова оказался в руках Фабия. Римляне разграбили город и захватили в нем огромное количество добычи. Фабий гораздо меньше Марцелла интересовался искусством. Когда Фабия спросили, что делать с несколькими статуями божественных покровителей города, он ответил: «Тарентинцы могут оставить у себя своих богов, которые явно разгневались на них».

Теперь Ганнибалу после проведения своих летних военных кампаний приходилось зимовать на южной оконечности Италии. Это стало молчаливым признанием того, что он больше не мог свободно передвигаться там, где хотел. Однако, перспективы карфагенян в Испании резко переменились в лучшую сторону. В течение нескольких дней в двух сражениях один за другим потерпели поражения и погибли братья Сципионы. Все то, что они захватили к югу от реки Ибер, оказалось потеряно.

Народ в Риме оплакивал двух погибших героев, и никто не представлял, что делать дальше. Люди устали от войны, и некоторые опустошенные союзники римлян сообщили, что они уже не могут отправлять необходимые войска для подкрепления легионам. Требовалось решить главный вопрос - кто сможет заменить Сципионов. В данном случае имел место прецедент назначения на высокую должность человека с улицы. Таким человеком был сын бывшего консула Сципиона, Публий, подающий большие надежды. Во время выборов на высшие государственные посты не выдвинули ни одного кандидата, и Публий вдруг объявил, что он притязает на эту высокую должность. Его знали как храброго воина, участника сражений при Требии и Каннах, но ему было всего двадцать четыре года. Согласно правилам, он был слишком молод для этой должности.

Молодой человек с большим воодушевлением выступил перед народным собранием. Он сказал, что остался единственным Сципионом, который мог бы отомстить за своего отца и дядю, и обещал не только вернуть Испанию, но и завоевать Северную Африку и сам Карфаген. Это выглядело как хвастовство, но все же вселило надежду его слушателям. В результате, после единодушного голосования, Публий получил должность командующего как частное лицо, облеченное властью. В своем следующем выступлении он согласился уступить эту должность, если появится какой-нибудь более опытный кандидат старше его. Это выбило у сомневающихся почву из-под ног. Воцарилось молчание, которое и подтвердило его избрание.

Сципион представлял собой новый тип римлянина - энергичный, привлекательный, цивилизованный и гордый за свое культурное наследие. Даже на этом раннем этапе его деятельности все видели, что он был исключительно одаренным человеком. Получив греческое образование, он был страстно привержен традициям Рима.

Сципион оказался замечательным полководцем. Прибыв в Испанию, он узнал, что три карфагенских армии находились в разных частях полуострова, и все они были на расстоянии более десяти дней пути до карфагенской столицы - Нового Карфагена. Решившись на смелый шаг, новый командующий провел свои легионы на большой скорости несколько сотен километров от реки Ибер до столицы, а затем осадил город. Он построил земляные валы с восточной стороны города и стал нападать на город с этого направления.

Эти нападения являлись отвлекающими действиями, поскольку Сципион узнал от местных рыбаков, что лагуна севернее того мыса, на котором располагался город, была довольно мелководной. Ее можно было перейти вброд. Сципион велел подготовленному отряду переправиться через лагуну с раздвижными лестницами и совершить внезапное нападение на защитников города. Он обещал вознаграждение тем воинам, которые первыми поднимутся на стены. Все прошло, как и задумывалось - уровень воды к вечеру понизился, воины вошли в город, открыли ворота и впустили легионы.

Затем Сципион поступил не так, как было свойственно римлянам. Население Нового Карфагена не разделило участь жителей Капуи, Сиракуз и Тарента. Как только защитники города сдались, убийства мирных жителей сразу же прекратились. Легионерам дали строго установленное время на грабежи, и по его окончании грабежи прекратились. Жителей не убивали и разрешили им возвратиться в свои дома. Римский военачальник освободил всех заложников, которые содержались у карфагенян в знак хорошего расположения к ним иберийских племен. За такое разумное милосердие Сципион завоевал всяческие похвалы, и большинство иберийских племен не упустило случая перейти на сторону своего недавнего противника.

В 208 году Гасдрубал двинул почти все свои войска - не более половины от первоначальных 25 000 человек - в длительный переход в Италию, чтобы присоединиться к своему брату. Наконец он смог отправить Ганнибалу подкрепление. Сципион не стал преследовать его, опасаясь подхода двух карфагенских армий, оставшихся в этой области.

После победы все племена приветствовали Сципиона как царя. Для римлянина было очень опасно принимать такое звание. Он сказал им: «Хотя я и желал бы казаться для всех и быть на самом деле человеком с царскою душой, но не желаю ни быть царем, ни именоваться таковым».

Римляне быстро разделались с карфагенским подкреплением из Африки. В 208 году Сципион встретился с ним около Илипы (близ нынешней Севильи). Уступая противнику в численности, Сципион решил применить окружение, которое использовал Ганнибал при Каннах. Прошло несколько дней, и каждое утро армии обоих противников выстраивались в боевой порядок, но не начинали сражения. Каждый раз Сципион располагал своих наиболее искусных легионеров в центре, а более слабых иберийцев - на флангах. И однажды он очередной раз вывел свои войска из лагеря, но на этот раз иберийцы оказались в центре, а римская пехота - на флангах.

Карфагенский военачальник действовал по обыкновению и не сразу заметил изменение в боевом порядке Сципиона. Когда он обнаружил это, что-то менять было уже поздно. На этот раз римский командующий вступил в сражение. Его конница и легионы отошли влево и вправо и перестроились в колонну, а затем охватили фланги карфагенян. Тем временем римская конница отогнала карфагенскую конницу, а легионы снова перестроились из колонны в линию и напали на карфагенских иберийцев на флангах, которые дрогнули и побежали. Легионы продолжали окружать с флангов карфагенский центр, пока тот пытался отразить фронтальную атаку иберийской пехоты Сципиона. Вскоре карфагенская армия превратилась в беспорядочно разбегающуюся толпу.

Теперь вся Испания принадлежала Риму. Задача Сципиона была решена, и он отправился по морю на родину. Сражение при Илипе показало, что он обладал тремя качествами великого полководца - нестандартным мышлением, стремлением к основательной подготовке и приверженностью к напряженной боевой выучке. В Риме появился достойный соперник Ганнибала.

Гасдрубал быстро укрепил свои войска в Италии, куда он прибыл в 207 году. Он взял на службу галлов, живущих в долине По, в результате чего численность его армии достигла почти 30 000 человек. Он отправил на юг шесть всадников с письмом к своему брату, где сообщалось, что две карфагенские армии должны встретиться в Умбрии. Посланники сбились с пути и оказались в руках отряда римлян, собиравшего продовольствие в окрестностях Тарента. Прочитав письмо, консул, следящий за Ганнибалом, скрытно от карфагенян отделил часть своей армии. Он отправился на север для соединения со вторым консулом, который встретился с Гасдрубалом у реки Метавр. Консул прибыл ночью незамеченный противником, однако на следующий день Гасдрубал почувствовал какие-то изменения. Опасения Гасдрубала подтвердились числом церемониальных консульских сигналов трубы. Когда ему сказали, что утром слышали два сигнала, а не один, он понял, что в лагере находятся оба консула. Он верно предположил, что один из консулов тайно прибыл сюда с юга вместе со своей армией.

Теперь, когда противник превосходил его по численности, у карфагенского командующего не осталось другого выбора, кроме как отступить. С наступлением темноты он ушел, приказав воинам собирать свое имущество очень тихо. Проводники Гасдрубала бежали, и армия сбилась с дороги. Римляне нагнали ее и в следующем сражении разбили карфагенян. Гасдрубал храбро сражался и поскакал в самый центр вражеской когорты. Его голову мумифицировали и отвезли на юг. Там ее бросили перед одним из военных постов Ганнибала. Римляне освободили двух карфагенских пленных и отправили их к Ганнибалу рассказать обо всем, что произошло.

Когда-то казалось, что битва при Каннах является поворотным моментом мировой истории, однако теперь наиболее высокую оценку получило сражение при Метавре. Карфаген вступал в завершающий этап своей истории.

Вернувшись в Рим, Сципион, будучи частным лицом, наделенным полномочиями, не проводил триумф, потому что не был ни претором, ни консулом. Однако, в качестве некоторой компенсации, его избрали консулом на 205 год. Он получил Сицилию в качестве провинции. Ему разрешили вторгнуться в Африку, если он сочтет это целесообразным. Разрешение дали неохотно, поскольку старый «Медлитель» Фабий Максим неодобрительно относился к легкомысленным азартным играм. Он доказывал, что лучше было бы добиваться изгнания Ганнибала из Италии.

Сципион категорически не соглашался с этим, утверждая, что поскольку карфагенская армия сохранилась, а измученные войной люди, конечно же, потребуют быстрого заключения мира, то Карфаген останется в качестве значительного самостоятельного государства, как это было в конце Первой Пунической войны. Сципион же стремился сделать Рим хозяином Западного Средиземноморья, а это означало поставить Карфаген в полностью зависимое положение. Но для этого нужно было одержать решающую победу в Африке.

Весной 204 года Сципион высадился на карфагенской территории с армией численностью 35 000 человек и осадил крупный город Утика. В первое время у него была слабая конница, и хотя новый союзник, молодой нумидийский вождь Масинисса, прислал ему нескольких всадников, почти год ничего не делалось. Прошли мирные переговоры, которые не привели ни к каким результатам, однако дали римлянам некоторую побочную выгоду. Римским военачальникам удалось посетить два вражеских лагеря и узнать, из чего они были построены (дерево и тростник). Однажды ночью, во время набега, римские воины подожгли эти лагеря и нанесли большие потери противнику.

В следующем году Сципион одержал победу в полномасштабном сражении. Несмотря на численное преимущество противника, он, используя блестящую тактику Ганнибала, сумел оттеснить вражеские фланги и окружить пехоту в центре. Затем были согласованы условия прекращения войны. Карфаген должен был выдать всех пленных, вывести войска из Италии и Галлии, оставить Испанию и все острова между Италией и Карфагеном, передать весь свой флот (за исключением двадцати судов) и выплатить крупную компенсацию в пять тысяч талантов. Однако члены совета старейшин скрестили за спиной свои пальцы и послали за Ганнибалом, чтобы он со своей армией вернулся в Карфаген. Ганнибал с неохотой повиновался, но обвинил карфагенские власти в том, что в прошлом они не оказали ему необходимой поддержки. Если бы тогда они отнеслись к нему по-другому, то Карфаген не дошел бы до такого состояния.

Когда 15 000 - 20 000 карфагенских воинов благополучно добрались до Северной Африки, совет старейшин решил отказаться от мирного договора и возобновить военные действия. С провокационной целью карфагеняне напали на колонну римских грузовых судов с провиантом. Сципион сильно разозлился, однако он подозревал, что враг постоянно тянул время. Он вызвал Масиниссу с большим конным отрядом и стал провоцировать Ганнибала на решающее сражение. Сципион начал безжалостно уничтожать и разорять плодородные районы, принадлежащие Карфагену. Он захватывал города, разрушал их, а жителей продавал в рабство.

Эти действия достигли цели. В конце октября 202 года карфагенская и римская армии встретились около Замы, города, который отстоял от моря на пять дней пути. Ганнибал захотел увидиться со своим молодым соперником и попросил Сципиона встретиться с ним наедине. Полководцы встретились на одинаковом расстоянии от своих боевых порядков в сопровождении одних переводчиков. Однако эта знаменательная встреча ничего не решила. Карфагенский полководец предложил заключить мир, но уверенный в победе Сципион отказался.

Следующим утром началась битва. По большому счету ее исход не имел значения. Если бы римляне потерпели поражение, они просто вернулись бы с еще одной армией. Карфаген же находился на последнем издыхании. Ганнибал обычно сражался большим количеством воинов, но сейчас у него было немного конницы, а значительная часть пехотинцев представляла собой непроверенных новичков. Он разработал план сражения с учетом этих слабостей. Ганнибал знал, что конница Сципиона быстро рассеет его конницу и далеко ускачет, преследуя ее. Задача Ганнибала состояла в том, чтобы разбить римские легионы в центре и одержать победу прежде, чем римские всадники вернутся для нападения на его пехоту с тыла. Впереди он выставил восемьдесят боевых слонов. За ними карфагенский полководец в три линии выстроил своих пехотинцев, причем в первых двух рядах стояли менее опытные воины, а в последнем ряду он поставил проверенных ветеранов своей итальянской кампании.

Сражение развивалось почти так, как предполагал Ганнибал, однако успех не сопутствовал карфагенянам. Римляне быстро вывели конницу с поля боя. Но слоны оказались настоящим бедствием - одни быстро пробежали сквозь боевой порядок римлян по проходам, которые специально для этого создал Сципион, а другие в панике бросились назад на свои собственные войска. Первые две линии пехотинцев Ганнибала были сметены. Затем римские легионеры остановились и перестроились из свободной манипулы в тесную фалангу и только после этого вступили с бой с третьей линией противника. Некоторое время обе стороны отчаянно сражались, не достигая перевеса. Он наступил, когда вернулась назад конница Сципиона и напала на карфагенян сзади, как и опасался Ганнибал. В этих обстоятельствах он сделал все, что мог, но этого оказалось недостаточно. Шестнадцать лет крови и побед пропали впустую.

Дальше Карфагену было бесполезно сопротивляться, поскольку это привело бы к уничтожению самого города. Воспоминания о судьбе Капуи, Тарента и Сиракуз были еще свежи. Условия мирного соглашения оказались еще более жесткими, чем те, о которых договорились раньше. Размер компенсации повысился до десяти тысяч талантов, которые нужно было платить в течение пятидесяти лет. Карфаген оставался независимым, но его границы становились такими же, как перед войной (приблизительно в границах современного Туниса). Он должен был возвратить бывшие нумидийские земли, которые требовал Масинисса. Город не мог вести войны за пределами Африки. В самой Африке он мог воевать только с разрешения Рима. Весь флот, за исключением разрешенных десяти трирем, необходимо было сжечь. Карфаген больше не существовал как средиземноморская держава.